Виктор Бычков несение Креста

Священное Писание учит, а мы, если внимательны к себе, убеждаемся, что путь человека на земле вообще, а к вере Христовой – в особенности, пролегает через скорби. Господь так и говорит: «В миру скорбны будете». Не верьте богатым, славным и успешным, если они утверждают обратное: они тоже страдают и скорбят, но ради славы и денег предпочитают помалкивать.

Верующий человек, когда он уже причалил к берегу веры и даже ступил на него, не только признает пользу скорбей, но и искренне благодарит Бога за пережитые страдания, как больной благодарит врача за правильное лекарство. Эта благодарность – не от знания, а от убеждения, от самого сердца. И тогда всевидящий Врач, убеждаясь в том, что лекарство скорбей в соответствующей дозировке и своевременно принесло результат, возможно, даже снизит объем целительных скорбей, но лишь при условии утверждении пациента в смирении и послушании воле Божией.

Во всем этом мне позволил убедиться собственный опыт. Я понял, что проблемы и нестроения, возникающие в жизни, происходят в определенной последовательности – не случайно! И, если угодно Богу, с нарастающим итогом, складываясь в какой-то момент в целое извержение скорбей, именуемое кризисом. Повторюсь, ничего случайного здесь нет. Господь через пророка так и говорит: «Я властелин обстоятельств».

Но вернемся к моей истории. Долго, очень долго, на протяжении большей половины своей жизни, правда, со ссылкой на советское воспитание, мне довелось жить в статусе бытового неверы. В семье о Боге не говорили, опасаясь, видимо, тогдашнего общественного осуждения. Отсюда вывожу, что главное причиной моего неверия было невежество, то есть – элементарное незнание того, что есть христианство. Добрых пять десятилетий своей жизни воспринимал я крестящихся на храм людей, как не совсем нормальных. Без осуждения и ожесточения, но с некоторым снисходительным сочувствием. Жизнь моя шла в гору: семья, карьера, достаток, показное уважение окружающих… Это с внешней стороны. Внутри же нарастали неосознанное раздражение, тревога, усталость, из которых не видно было никакого выхода. Судя по всему, к моменту кризиса глубина и масштаб этих внутренних переживаний достигли такой меры, что Всевышний счел нужным вмешаться.

На рубеже нулевых годов в течение нескольких месяцев мнимая пирамида моего успеха рассыпалась вдребезги. А душа, не ожидавшая ничего подобного, погрузилась во мрак депрессии. До веры было еще далеко. В тот момент душа моя, благодаря «суду Божьему» - так переводится с греческого слово «кризис» - впервые осознала саму себя, свое бытие, свое персональное наличие наряду с телом. В кромешном мраке растерянности и страхов душа поняла, что она есть. Тогда же, еще на грани безумия и даже суицидальных порывов, я начал искать ответы на вопрос, что такое душа. Нашел их у двух-трех авторов восточной эзотерики. Это помогло предотвратить худшее. Но, когда я чуть позже попытался донести свои наивные «открытия» до старца Илии в Оптиной пустыни, тот кратко парировал: «В православии всё есть, сын мой». Это меня задело и даже немного обидело. Но обида пошла впрок, побудив отбросить эзотерику и заняться ответом на главный вопрос –  что значит «всё есть?». С тех пор я каждодневно убеждаюсь не только в наличии православной науки о человеке и душе, но и в том, что она, эта наука, безгранична. И что изучать ее можно всю жизнь в Священном Предании и трудах Святых Отцов. В середине нулевых годов патриарх Алексий Второй лично поручил «Переправе» «помогать людям, неопределившимся со своим духовным выбором». Меня поразили его слова, что храмов у нас построено достаточно, пора строить души. Эти слова стали путеводной нитью для всех последующих лет нашей работы.

Итак, скорби лечат самые безнадежные душевные травмы, если человек разумный относится к ним с пониманием и даже благодарит Господа. Скорбей на земле никому не дано избежать. Но понимание их смысла – это дело свободного выбора. В моем случае произошло чудесное: Господь, как я отчетливо вижу теперь, пришел к своему заблудшему сыну, когда тот уже находился «на дне рва с мертвецами». Будучи грешным и слепым, я не знал Его, не искал и ни о чем не просил. Но до сих пор, сознавая Его милость, не устаю благодарить за неизъяснимое внимание к своей падшей душе.  А заодно и за лекарство – скорби, которыми Он привел меня к вере.

Александр Нотин