Азы духовной грамотности. Занятие 8. О бессмертии души
Опубликовано:
20-06-2011, 13:22
Поделится материалом
Занятие 8. О бессмертии души
Это выглядит, по меньшей мере, странно, но весь наличный, весь чувственный опыт человека и человечества, кажется, на корню отвергает саму идею бессмертия! Каждую секунду смерть, пожиная свою жатву, вызывающе попирает ее.
И все же мысль о вечности, как о месте законного обетования некогда смертных людей, была актуальна во все времена и у всех народов.
Да, и в каждом из нас, право, в какие-то моменты (у кого-то - сильно, у кого-то - еле-еле) присутствует это чувство бессмертия. Что это – фантазия, мечта? Или некая реальность, скрытая до поры до времени?
В арсенале христианской апологетики найдется целая система доказательств бессмертия души. Однако, следуя заведенной на портале «Переправа» традиции (все-таки наша цель – постижение азов веры, а не академическое богословие), мы коснемся лишь некоторых наиболее ярких и убедительных аргументов. Условно разобьем их на три группы.
1. Первая группа доказательств бессмертия души связана с разумностью человека. Развитие разума есть главнейшая и неоспоримая цель бытия homo sapience. Более двух тысяч лет тому назад Аристотель изрек: «Всякий человек имеет естественное желание знать». Но на что же, прежде всего, указывает история познания, история наук? А свидетельствует она о том, что знание бесконечно: раздвигая границы познанного, мы всякий раз неизменно расширяем и периметр непознанного. И так – до бесконечности, сколь бы ни старался научно-технический прогресс догнать свою тень. И вот уже Сократ признается: «Я знаю одно – что ничего не знаю». И вот уже каждому честному исследователю ясно, что вершины истины недосягаемы, и на вопрос, «что есть истина?», он должен ответить словами апостола Павла: «Теперь мы видим как бы сквозь мутное стекло, гадательно» (1 Кор. 13,12). И как в этом контексте искренне звучит смиренно-горькое признание одного из величайших умов современности Исаака Ньютона: «Я не более, как ребенок, собирающий раковины (крупицы знания – А.Н.) на морском берегу…».
У странного и досадного тупика познания может быть только два объяснения. Либо природой (а, значит, и Богом!?) допущен какой-то сбой, в результате чего человек, единственный из всей твари, оказывается неспособным до конца реализовать себя и свою естественную тягу к познанию мира; «человек слишком широк для этого мира – его нужно бы сузить» (Ф.М. Достоевский). Но это априори нонсенс, ибо Бог не только всеблаг, но Он еще и всемогущ, и созданный Им мир представляет собой столь безупречную гармонию, порядок, экономию и бережливость, что любое сомнение в несовершенстве какой-либо из его частей выглядит как кощунство. Это равно касается и мельчайшей песчинки, и гигантских новых звезд. Чего уж говорить о человеке – «любимом чаде Божием»?
Но, если отбросить первое допущение, тогда не остается ничего иного, как признать (притом признать твердо), что истинное назначение человека не ограничивается ЭТОЙ, земной жизнью, и развитие его ума будет иметь продолжение в ТОЙ жизни, в вечности, где нет, и не может быть никаких пределов.
«Таким образом, - резюмирует Е. Тихомиров, - бесконечное развитие человеческого ума требует бессмертия человека».
Именно эту важнейшую мысль выражает апостол Павел, утверждая: «Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а когда стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, - тогда же лицом к лицу; теперь я знаю отчасти, - а тогда познаю, подобно как я познан».
2. Вторая группа доказательств бессмертия души апеллирует к природе человеческой воли. У нее, как и у разума, тоже есть свой идеал. Это осуществление добра. Как ум мечется в погоне за ускользающей от него истиной, так и воля блуждает и спотыкается, ища своего. Чего же своего? – спросите вы. Ищет она, не всегда даже осознанно, того, что именуется нравственным идеалом. В православии это святость, богоподобие, обожение: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный» (Мф. 5,48). Человек знает, ощущает, что идеал это не мира, что он существует; «душа человеческая – по природе христианка» (Тертуллиан). Однако, достичь этого идеала невероятно трудно, ибо воля наша – через призму совести - непрерывно испытывается еще одним даром Божиим – свободой.
Изначально поврежденная природа человека, по словам Святых отцов, «удопреклонима к греху». Легче катиться вниз по наклонной плоскости, чем карабкаться вверх. Да, и какое достоинство претворять свою свободу в бездействие, апатию, угождение плоти и животным страстям? Достоинство свободы (и самая суть ее!) заключена в преодолении сопротивления плоти, в труде и победе над главным врагом всякого человека – самим собой, «тлеющим в похотях прелестных». А этот путь, как и земной путь разума, нескончаем, этот идеал фактически недостижим. Осуществил на его практике один лишь Христос, но Он был богочеловеком. Нам же определено иное: всяк человек ложь, и нет на земле человека, который, прожив, не согрешит. Не потому ли даже апостол Христов однажды сетует в сердцах: доброго, чего себе хочу не делаю, а злого, чего не хочу, делаю!
Итак, нравственное совершенствование не может удовлетвориться земным уровнем, а требует более широкого поприща. Требует оно возможности реализации в вечности. «Остановка в начале пути, на исходном пункте развития, ненормальна так же, как ненормально пребывание в младенческом возрасте в течение всей жизни».
3. Помимо ума, жаждущего познания, и воли, естественным и здоровым побуждением которой может быть только нравственный рост, человек одарен еще сердцем, мечтающим о счастье. С ним, с сердцем, связана третья группа доказательств бессмертия души.
Жизнь человека можно определить как погоню за счастьем, благом, блаженством. Но много ли среди нас безусловных счастливчиков? Найдется ли хоть один? В молодости явное несчастье больше удивляет, чем ужасает; «птица счастья» кажется близкой и доступной…. Но затем неотвратимые удары судьбы – несчастья и болезни – открывают глаза. Надежды и иллюзии сменяются разочарованием. И, в конце концов, все мы в душе вынуждены согласиться с царем Соломоном, имевшим в своей жизни, кажется, всем, что должно составлять счастье: «Все суета сует!»
Но если на этом свете нет ничего, что могло бы обеспечить человеку полное счастье, не получаем ли мы ту же, что и в двух первых случаях (группах доказательств бессмертия души) антиномию: человек не может на земле получить то, к чему призван. И если конечные цели ума, воли и сердца достижимы (а они должны быть достижимы!), то не ЗДЕСЬ, не в этой скоропреходящей, непрочной и непостоянной реальности, а там, куда душа устремится, однажды разлучившись с телом. Здесь мы имеем только предчувствие счастья, но не его само. Только соединившись – но не автоматически, а вследствие духовных подготовительных трудов и борьбы – с Вечным Источником всех благ – Богом, обретем мы искомое счастье. Это будет, по Евангелию, на новом небе и на новой земле, где Господь «отрет всякую слезу с очей наших, и смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо все прежнее пройдет».
Душа человеческая бессмертна – не случайно Святые отцы считали тело наше лишь временной темницей для нее, а жизнь на Земле – «скоропреходящей ночью бытия». Только уяснив это, а еще лучше – укоренив это сознание в себе с некоторой дрожью, смущением и восхищением, можем мы ступить на единственный (и для каждого свой) «узкий путь» веры, ведущий в Жизнь. Только так – с помощью Божьей - раскроются личные таланты и силы, скованные болезнями и слепотой души, ее неверием в собственное вселенское достоинство и вечное призвание. Только так можно спокойно, открытыми глазами взглянуть на устрашающее явление – физическую смерть.
Но об этом - в следующий раз.
Александр Нотин
Метки к статье:
Автор материала:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Комментарии к посту: "Азы духовной грамотности. Занятие 8. О бессмертии души"
Вы также можете посетить наши тематические разделы в различных социальных сетях.
