Интересное наблюдение: системный кризис в России, по всеобщему убеждению, кроме власти, из года в год нарастает, а оппозиция Кремлю с той же неумолимостью тает. Как льды на полюсах. Причем, касается это и системной, и несистемной оппозиции. И парламентских партий, и откровенных радикалов типа Касьянова и компании, «зарубежников» в лице Ходорковского, националистов типа Бориса Миронова, лимоновцев и прочая и прочая. Но тают они все по разным причинам.

В преддверии выборов 18 сентября сего года «системщики» - КПРФ, ЛДПР и Справедливая Россия – проявляя свойственную этому времени бурную активность (съезды, кандидаты, программы спасения страны), тем не менее, не дерзают даже помыслить о постановке вопроса о власти. Каждый из них максимум, на что претендует – это четверть голосов в думе. Откуда этот потолок? Ведь политическая партия только и существует, что ради захвата власти. Неужели коммунисты, призывающие к национализации, экспроприации экспроприаторов и прочим зубодробительным реформам, изложенным в их предвыборной платформе, на самом деле не понимают, что нынешний олигархическо-бюрократический строй не то, чтобы не хочет, а попросту не может реализовать ни одного из таких пунктов. Получается парадокс: думская партия ставит задачи, которые невозможно выполнить, не имея власти, а власть терпит партию, которая явно или неявно ниспровергает ее с пьедестала. Этот мезальянс имеет только одно реальное объяснение – он выгоден обеим сторонам. Кремлю удобна декоративная пестрота Думы, а думцам – привычная громогласная безответственность, кабинетная комфортность и фактическое ничегонеделание. К чему это приводит? В публично-политическом пространстве, подобно шагреневой коже, сжимается социальная база власти в лице ее неолиберального ядра и примыкающих соглашателей. Отмена низшего барьера явки придает этому таянию более-менее пристойный вид. Но самого таяния не отменяет. По некоторым оценкам, на все уровни выборов в России приходит не более 10-ти процентов избирателей, добрая половина которых – бюджетники, солдаты, пенсионеры и их семьи. Назначение даты голосования на середину сентября (впервые!) довольно убедительно свидетельствует о том, что власть не опасается ни политической оппозиции, ни населения и уверена в исходе голосования. Только не пиррова ли это победа?! Впрочем, чего греха таить, тает не только лояльная оппозиция, но и так называемая радикальная.

Непримиримые белоленточники смешны широким слоям населения в своих неуклюжих попытках сбросить с себя ответственность за поражения девяностых и представить себя белыми и пушистыми на фоне «диктатуры Путина». Особенно нелепы эти попытки в контексте украинской драмы, наглядно показавшей, к чему приводит реставрация олигархического правления под либеральным гипнозом. Остальные противники Кремля, в том числе и несколько десятков политических «малышей», пригретых Госдумой после реформ Медведева, с точки зрения реального влияния и веса вообще не выдерживают никакой критики. Можно смело считать, что их попросту нет, и держит их Кремль лишь в качестве приживалок, для полноты картины. Можно ли назвать всё сие победой кремлевских политтехнологов вообще и «серого кардинала» В.В.Володина в частности? И да, и нет. По факту всё обстоит радужно, хотя никаких заслуг неких тайных манипуляторов в этой ситуации не наблюдается. Старая оппозиция в лице всех своих флангов, раскрасок и идеологем тихо тонет оптом и в розницу. Она уходит на дно трясины, именуемой «старой партийностью». Отличительная особенность последней – наличие некоей рациональной идеологии «от ума». Это, когда лидер говорит: «Я знаю, что делать. Айда все за мной!». Наличие харизматического вождя и подходящей революционной ситуации с соответствующими финансовыми источниками. Время этих идеологий прошло. И ни одна из них уже не в силах повернуть колесо истории вспять. Впрочем, ни в Кремле, ни в думских коридорах, ни на болотных площадях никто, похоже, этого исторического приговора не ощущает и не понимает. Оттого так пыльна и затхла общественно-политическая атмосфера в России, так дряхлы и малоубедительны ее глашатаи и оракулы, которые всё больше и чаще делают ставку не на истину, а на силу голосовых связок или импозантность поведения. Услужливость и настырность сменили правду и решимость. Нынче в ходу политические угодники и ловеласы, живущие по принципу: «Служить бы рад, прислуживаться – тоже!».

И все-таки – куда сгинула оппозиция? Она ушла в народ, который, когда молчит, не соглашается, а сосредотачивается. Отрываясь от народной почвы, от корней травы, заполняясь пустым гелием, нынешняя отживающая свой век политсистема (всё более однообразная и скучная) обрекает сама себя на поражение. Понимают ли это в Кремле? Чем живут, чем дышат те девяносто процентов россиян, что не считают для себя возможным и полезным идти к урнам для голосования? В порядке дискуссионной постановки выскажем ту мысль, что подлинная оппозиция – положительная, массовая, осознанная – ушла туда же, в народ. И там зреет, мужает, набираясь каких-то иных, новых, неведомых старой партийности, смыслов и целеполаганий. Разумнее всего действующей власти было бы не тратить силы на шумные партийные съезды с их пустопорожней болтовней, навязшей на зубах россиян, а попытаться понять, что происходит, что идет на смену умирающим партиям и идеологиям? Природа не знает пустоты. А новое, свежее и молодое, всегда вырастает из старого и прокисшего – как молодые побеги травы в весенней распутице.

Александр Нотин