Сергей Арсеньевич Виноградов. Старая церковь. Этюд. 1898

РУССКИЙ ХРАМ.
Иду вдоль этих древних стен.
Года вмурованы в столетья...
О нет, не всё на свете тлен -
Есть в мире место для бессмертья.

Взмывают в небо купола -
И слева слышен звон, и справа...
Не говорите - Русь была
И что её вся в прошлом слава.

Средь канувших эпох и драм
Людская жизнь сродни мгновенью.
Но нашей веры светлый храм
Стоит в веках назло забвенью.

Народы разные, пыля,
Шагают по своим дорогам...
А Русь, пока стоит земля,
За всех заступница пред Богом.


ПРОЗРЕНИЕ.
Где ты, русский богатырь, скажи?..
Сжалось сердце от тревог и боли.
А вокруг - ни звука, ни души.
Я один остался в чистом поле.

И казалось - нету больше сил,
Побеждает зло на белом свете.
Я уж, было, руки опустил,
Но в лицо мне вдруг ударил ветер.

С глаз незримо спала пелена.
Новый свет зажегся на Востоке.
Распрямились плечи и спина.
И земли меня пронзили токи.

Я коснулся троеперстьем лба.
Плыли тучи с Запада, чернея...
Нет, еще не кончена борьба.
Мы еще посмотрим, кто сильнее.

КРЕСТНЫЙ ПУТЬ.
Как замершие часовые,
Стоят, маяча впереди,
Столбы России верстовые
На страже крестного пути.

В глазах темнеет от мельканий:
Огни, колёса, тень гонца —
Всё скроется за далью дальней.
Дороге русской нет конца.

И нет вовек предела грусти,
Что горло перехватит вдруг,
Когда ты растревожен Русью
И мыслей полон, а вокруг

Нет ни души — лишь пыль да поле.
А над тобою россыпь звёзд...
И всё — на полшага от боли.
И так недалеко до слёз.

БЕРЁЗОВАЯ РОЩА.
О чем грустишь, березовая роща?
Какая дума тяготит твой ум?
Гляжу на свет сквозь крон цветущих толщу
И в твой зеленый вслушиваюсь шум.

Встревожено ты шелестишь листвою,
Спеша всю душу мне открыть опять.
И я качаю тоже головою,
Не в силах мысли горькие унять.

Здесь на Руси печалям нет предела...
Давай в тиши, родная, постоим.
А всё, о чем поведать ты хотела,
Пойму и так я по слезам твоим.

РУССКОЕ.
Скрестятся когда-нибудь наши пути,
Измучившись от междоусобиц.
Как душу я дверь распахну: "Заходи!
Ну здравствуй, родной незнакомец!"

И станут глаза излучать добрый свет.
Обнимемся – взрослые дети,
Как будто друг друга мы тысячу лет
До этого знали на свете...

И каждый почувствует брата плечо.
В тиши постоим на пороге.
И будут нам вёрсты уже нипочём
На русской тернистой дороге.

СВЕЧА.  
В кромешной тьме мерцает огонек,
И сердце от тревоги замирает.
Все тоньше и короче фитилек.
Последняя надежда догорает.


В углу чернеет чей-то скорбный лик.
Как быстро из нее уходит сила.
Но вот свеча вдруг вспыхнула на миг
И все вокруг собою озарила.

И потянулась пепельная нить -
Недолго дыма длилось воскуренье.
А все-таки ей стоило светить,
Чтоб этот мрак прогнать хоть на мгновенье.

РУССКИЙ БОГАТЫРЬ.
В чистом поле прям и грозен
Против всех врагов один
Столько зим стоял и вёсен
Русский чудо-исполин.

Вдоволь с мразью наборолся
И устал от ратных дел.
Мёртвый сон великоросса
Незаметно одолел.

Радуются чужеродцы,
Обнажая свой оскал:
"Нет, он больше не проснётся.
Всё, Иван, наш час настал!"

Но горят в надежде свечи...
Время движется вперёд.
И кромешный мрак не вечен –
Новый день уже грядёт.

Из-за тучи выйдет солнце,
Свет польётся во всю ширь.
И от морока очнётся
Наш былинный богатырь.

Молвит он: "Вот чудо, братцы!
Целый век проспал, кажись.
Эх, я силушки набрался.
Ну, теперь, злодей, держись!"

РУССКИЙ СОЛДАТ.
Отпилили парню руку.
Двести грамм - и весь наркоз.
Принял он такую муку,
Стиснув зубы и без слёз.

Всё стерпел, молчал упрямо.
Лишь когда застрял металл,
Вскрикнул: "Как мне больно, мама!.."
И сознанье потерял.

И не стал потом он охать,
Обнаружив в полумгле
Свою правую ... по локоть,
Что лежала на земле.

Сплюнул красною слюною
И шепнул, с трудом дыша:
"Ничего, я и с одною...
Мне сподручно... Я ж левша..."

* * *
Окрашены небесной синью
Верхушки стареньких осин...
С тревогой вечной за Россию
Средь росных трав стою один.

И в эту даль гляжу до боли.
Ищу ответ на свой вопрос.
Полынью горькой пахнет поле.
И всё вокруг дрожит от слез...

За светом тьма идет по следу.
И сколько небо ни проси,
Покоя не было и нету
На неприкаянной Руси.

ХРАМЫ РОССИИ.

Нас в такие бросает изломы...
Плачет свечка: "Спаси их, спаси!"
Куполов золотые шеломы
Век за веком встают на Руси.

Над просторами полный тревоги
Колокольный разносится звон.
Как пред Господом все мы убоги!
Зло нас пробует с разных сторон.

Одолеть как непросто Мамону.
И с печалью о каждой душе
Стойко держат они оборону
На последнем своем рубеже.

В БЕРЁЗОВОЙ ПОСАДКЕ

Сюда иду я от житейской прозы.
Душа полна покоя и любви.
Меня в лицо здесь знают все берёзы.
"Ну здравствуйте, невестушки мои!"

В листве зелёной и небесной сини
Теряется мой повлажневший взор.
С красавицами стройными своими
Готов вести часами разговор.

Не омрачат меня дурные вести.
Я глажу кожу белую стволов...
Так хорошо здесь помолчать нам вместе –
Друг друга понимаем мы без слов.


* * *
Иду в леса неспешными шагами,
Устав от пустословья и молвы,
Чтобы забыться в этом птичьем гаме
И раствориться в шелесте листвы.

Здесь каждая былиночка мне рада,
Поведает про свой зелёный рай.
И большего душе уже не надо.
Лишь слушай всё и сердцем замирай...


* * *
Лечусь простором русским.
Врачуют здесь меня
И крики трясогузки,
И трели соловья.

Когда сердечку лихо,
Спасает эта синь,
Медовая гречиха
И горькая полынь.

Мне ива гладит плечи
И "здравствуй" шепчет клён...
Ну, вот и стало легче.
Я снова исцелён.


* * *
Стою у старенькой избы,
Где дух столетий бродит.
Из покосившейся трубы,
Клубясь, тепло исходит.

Нет, рано нам за упокой
Жечь по Державе свечки,
Пока ещё горит огонь
В заветной русской печке.

Глотая запах от берёз,
Молчанья не нарушу...
И дым Отечества до слёз
Мне пробирает душу .


* * *
По России проедусь, как Гоголь сказал.
Впереди длинных вёрст ещё много.
Навсегда здесь мне братом стал шумный вокзал,
А сестрою - в ухабах дорога.

Неоглядные дали мелькают в окне.
И слезинки роняю опять я.
Как невеста избраннику,ласково мне
Русь свои простирает объятья.

И при виде спешащих навстречу полей
Сердце чаще и громче забьётся,
Оттого что нет этого края милей,
Что Отчизной веками зовётся.

Орловская область,пос.Кромы.