Исполнилось три года Пресвятой Деве Марии от Ее рождения, святые родители Ее, Иоаким и Анна, вознамерились совершить то, что обещали Богу, когда еще молились о разрешении своего неплодства. И вот, они пригласили к себе всех своих сродников, созвали юных девиц, одели Пречистую Дщерь свою в лучшие одежды и торжественно повели Ее в храм Иерусалимский. Впереди шли девы с возженными свечами, за ними святые родители вели Богодарованную Дщерь свою, держа Ее за руки, а позади шли сродники и знаемые — все с горящими свечами в руках.

Как звезды небесные окружали они луну светлую — Пресвятую Деву Марию. Со всех сторон стекались жители Иерусалима, привлекаемые невиданным дотоле зрелищем; и не только они, но и обитатели Небесного Иерусалима — святые Ангелы, по словам песни церковной, с удивлением взирали, как входила Дева Мария во Святая Святых... Юные отроковицы, предшествуя Ей, пели псалмы Давидовы, а сами праведные родители Ее, Иоаким и Анна, повторяли Боговдохновенное слово своего праотца Давида: «слыши, Дщи, и виждь, и приклони ухо Твое, и забуди люди Твоя и дом отца Твоего» (Пс. 49; 11). И вышли в сретение Деве-Младенцу священники, служившие при храме, с песнопениями встретили они будущую Матерь Архиерея Великого — Господа Иисуса, а святые родители Ее, обращаясь к своему святому сроднику, священнику Захарии, отцу Предтечеву, сказали ему:

"Приими, Захарие, приими, пророче, нашу Дщерь, Богом нам дарованную! прими и посели Ее в жилище Божием, не испытуй тайны Божией, а ожидай, пока Сам Бог, призвавший Ее во храм Свой, откроет о Ней волю Свою!"

Храм Иерусалимский имел пятнадцать ступеней при входе; и вот, едва праведные родители поставили Святую Деву на первой ступени, как Она, трехлетний Младенец, окрыляемая духом любви к Богу, одна, никем не поддерживаемая, скоро и бодро взошла по всем ступеням до самого помоста церковного... Удивились все такому необычайному восхождению Дитяти, а святой Захария, как пророк, прозревал духом в сем обстоятельстве будущую судьбу Девы-Младенца, он взял Ее за руку и, радуясь душой, повел сначала во святилище, вещая к Ней: "Гряди, Чистая! Гряди, Преблагословенная! Вниди в радости в церковь Господа Твоего!"

И радостно шла за архиереем Божиим Отроковица Богоизбранная, и он ввел Ее в самое внутреннее отделение храма, во Святая Святых, за вторую завесу, куда не только женскому полу, но даже и самим священникам не позволено было входить: только один первосвященник, и притом раз в год, имел право входить туда с жертвенной кровью. Так действовал святой Захария, руководимый Духом Божиим.

Принесли святые родители при этом и дары Богу — жертвы благодарственные, и, получив благословение от святителя и от всех иереев Божиих, возвратились в дом свой со всеми сродниками. Они радовались и благодарили Бога, сподобившего их исполнить обет свой. А Пресвятая Дева осталась при храме Божием; для молитвы удалялась Она во Святая Святых, а остальное время проводила в обители дев, временно посвятивших себя на служение Богу и живших в обширных пристройках храма Соломонова. Скоро научилась Она чтению Слова Божия и навыкла разным рукоделиям: пряла шерсть и лен, шила шелком и ткала даже целые одежды, каков был хитон Спасителя — не шитый, но весь сверху сотканный. Особенно любила Она приготовлять священные одежды для служивших при храме. Утро проводила Она в сердечной молитве, день — в рукоделиях и чтении Священного Писания, а вечер опять посвящала молитве, пока являлся Ей Ангел Божий, который приносил Ей обычную пищу. Получала Она пищу и от храма Божия, но обычно питала ею нищих и странных.

Иоаким и Анна нередко посещали свою благословенную Дщерь; особенно часто приходила к Ней святая Анна. Предание указывает в Иерусалиме даже дом, куда переселились из Назарета святые Богоотцы, чтобы быть ближе к возлюбленной, Дщери своей.

Двенадцать лет жила Пресвятая Дева Мария при храме Соломоновом, приготовляемая дивным Промыслом Божиим быть Матерью Сына Божия. Частое собеседование с Ангелами возбудило и в Ней Самой желание остаться навсегда девой и жить в чистоте ангельской. И стала Она первой в мире Девой, которая обручила себя Богу и девство предпочла супружеской жизни, ибо в Ветхом Завете не было еще примера, чтобы девица оставалась навсегда девой, супружество почитаемо было выше девственной жизни.

Дети понятливы, будьте при них осторожнее

Пресвятая Дева Мария с трех лет начала жить в храме, с трех лет начала служить Богу. Ужели же, братие, могла быть какая-нибудь польза от столь раннего занятия? Ужели трехлетний младенец может что-нибудь понимать и перенимать?

Не только трехлетний, даже и двухлетние, и однолетние младенцы могут многое понимать и перенимать. Вы, конечно, замечали, как младенцы бывают до всего любопытны, а это есть знак того, что они хотят узнать, — значит, могут и понимать; об их памяти и говорить нечего, на ней, как на мягком воске, все отпечатывается.

И в самом деле, когда дети научаются говорить, когда успевают запоминать столь различные наименования вещей? ─ Конечно, в младенчестве. Когда успевают узнать те пороки, которые они обнаруживают, когда приходят в возраст? ─ Опять в младенчестве. Так, слушатели, почти все то остается на всю жизнь в детях, что они видят и слышат в младенчестве. И потому, чему вы хотите со временем учить детей, то надобно внушать им и тогда, когда они бывают младенцами. Пусть они заблаговременно приучаются видеть и слышать это, пусть, по крайней мере, их уши и глаза привыкают к тому, чем со временем должны заниматься их ум и сердце.

И потому-то родители Пресвятой девы Марии премудро сделали, что так рано отпустили Ее жить в храм. Там все мирское от Нее было сокрыто; Она видела и слышала Божественное, Она жила и дышала Божественным. Напротив, весьма неосторожно поступают те из родителей, которые при младенцах делают и говорят худое, или позволяют другим говорить и делать непристойное. "Рано еще учить их доброму", — говорим мы обыкновенно.

Рано! а к худому разве приучать уже время? Мы станем учить детей благочестию, когда у них откроются понятия, а много ли будет пользы от этого учения? Мы тогда будем словами удерживать их от того, чему давно научили делами.

Итак, слушатели, будем как можно осторожнее вести себя при младенцах, чьи бы они ни были, свои или чужие, за своих и чужих мы равно дадим ответ Богу. Положим, что они и ничего не понимают, но у них открыты глаза, у них отверсты уши, и потому будем удерживаться от худого, чтобы они не видели и не слушали, не будем приучать ушей и глаз их к худому. И нам лучше будет на том свете, если они спасутся, и нам отраднее будет, если они по смерти не пойдут в ад, в сие место мучений вечных. Аминь.

(Из поучений протоирея Р. Путятина)

Из Троицких листков архиепископа Никона (Рождественского)