Открыта пред нами богатая духовная сокровищница, будто на некоем торжище духовном предлагаются товары — разумею Божественные Писания и их толкования. Сидят на местах своих, будто купцы — учителя церковные, и из своих книг, как бы из влагалищ, высыпают пред нами множество дорогих жемчужин. Не поленимся выбрать из них хотя одну — самую дорогую и самую лучшую.

Вот святитель Феофилакт, архиепископ Болгарский, раскладывает свой товар — книгу толкований своих, и предлагает нам одну жемчужину, называемую святая вера. Никто не удивляйся тому, что я и святителя между купцами и торговыми людьми поставил, ибо духовным товаром торговать и высоким лицам духовным, и первейшим Архиереям — святым Апостолам заповедано; Сам Христос им сказал: «...куплю дейте, дондеже приду». Итак, пусть предлагает нам свой товар и архиепископ Болгарский. Что же ты скажешь нам, архиепископе святый, о товаре своем, о дорогой жемчужине? — Слушайте, он говорит:

"Настоящая жизнь есть море; купцы суть те, которые странствуют по сему морю и стараются приобрести какое-либо знание. Мнения многих мудрецов представляют в себе многие жемчужины; но одна драгоценная жемчужина, ибо одна истина, которая есть Христос, и одна только драгоценная жемчужина — истинная вера. И как обладающий жемчугом и часто держащий его в руке сам знает, каким владеет богатством, а другие того не знают, так и проповедь истинной веры сокрыта бывает от нерадивых и не хотящих искать ее. Но необходимо должно искать и иметь сию истинную жемчужину и отдавать за нее все".

Вот слова Феофилакта.

Поистине дорога та жемчужина, без которой и быть христианином, и спасение получить не возможно. Так говорит Апостол: «...без веры невозможно угодити Богу» (Евр. 11; 6). И еще: «...праведный от веры жив будет» (Рим. 1; 17). Итак, должно все продать, чтобы только купить эту жемчужину.

Но святой апостол Иаков не хвалит нас за то, что мы остановили наше внимание на одной только вере и думаем обогатиться и спастись одной только верой. Он не охуждает сей жемчужины — веры, однако же говорит, что она, без других жемчужин, не приносит пользы; хороша она с другими вместе, а одна не имеет цены, и если хочешь купить ее, купи с нею и другие. Святой Иаков вот что говорит.:

 «Кая польза, братие моя, аще веру глаголет кто имети, дел о се не имать? Еда может вера спасти его?.. Ты веруеши, яко Бог един есть? добре твориши: и беси веруют и трепещут. Хощеши ли разумети, о человече суетне, яко вера без дел мертва есть? Авраам отец наш не от делли оправдася!» (Иак. 2; 14,19,20,21.)

Да, вера — дорогая жемчужина, но одна, сама по себе, не имеет цены. Посмотрим еще другие.

Вот гость из западных стран, чужой человек, но не с худым товаром — это Фома Кемпийский. Он открывает пред нами свой сундучок, т.е. книжку свою "О подражании Христу", и показывает одну жемчужину, которая называется смирение; жемчужину, которой цену мало знают гордые чада Адамовы, ибо не хотят уразуметь силу ее и потому не обращают на нее никакого внимания. А жемчужина эта столь дорога, что и самому Богу любезна; Царь Небесный, в Вышних живых и на смиренные презираяй, с радостью взирает на нее с высоты небесной: «На кого, — говорит Он, — воззрю, токмо на кроткаго и смиреннаго!» (Ис. 66; 2). А силу имеет жемчужина эта такую, что возвышает от брения нищего и посаждает его с вельможами.

Хвалит сей товар и святой Василий Великий, называя смирение безопасным хранилищем всех добродетелей, которое не боится никаких воров. Конечно, для нас важно знать, сколь драгоценна эта жемчужина. Но и сего недостаточно, ибо знаем, что бывает иногда у некоторых людей и лукавое смирение. В этом случае предостерегает нас святой Иоанн Богослов, говоря: «не всякому духу веруйте», как бы так сказал: "Не всякому смирению доверяйте". Есть смирение истинное, и есть смирение лицемерное: по наружности бывает овца, а внутри — волк; иной смиряется, пока не получит желаемую почетную должность, а получивши, тотчас гордо поднимает голову. Итак, похвалив истинное смирение и отвергнув лукавое и лицемерное, пойдем искать других жемчужин.

Вот из славного африканского города Карфегена древний учитель Церкви святой Киприан, раскрыв свой ларец, т.е. сокровищницу своего учения, показывает нам жемчужину, называемую чистота непорочная, и особенно чистота девства, и восхваляет ее, называя красотою всех красот и украшением всех добродетелей, сестрою ангелов, возлюбленною другинею Самого Создателя всех Бога. Но не всякий пожелает взять тебе сию жемчужину, ибо о чистоте и безбрачном житии Сам Господь сказал в Евангелии: «...не вси вмещают словесе сего, но имже дано есть» (Мф. 19; 11); да к тому же и в самих девственниках бывает по временам некое помрачение ума: не видим ли мы у дверей Небесного чертога пять дев безумных постыжденными?

А святой Златоуст свидетельствует о сем товаре, что он без других скоро портится; он говорит:

"Чистота без своих спутников — поста и воздержания, скоро изнемогает".

Итак, обратим свои взоры к другим товарам.

Некоторые называют драгоценной жемчужиной нищету произвольную, ибо на нее покупается и само Царство Небесное: «Блажени нищии духом: яко тех есть Царствие небесное» (Мф. 5; 3). Хороша эта жемчужина, но не всякому мирскому человеку иметь ее; место ей в монастыре или в пустыне.

Из Иерусалима пришли царские товары еще древнего царя Соломона, и в числе их показывается одна прекрасная жемчужина, именуемая Премудрость. Блажен, говорится о ней, «иже обрете премудрость: честнейша есть камений многоценных, все оке честное недостойно ея есть» (Притч. 3: 13; 15). Жемчужина поистине прекрасная, но всякому ли можно иметь ее? не всем же быть учеными, — в государстве нужны и простецы, чтобы было кому работать, землю возделывать, на брани сражаться и исполнять другие государевы службы. При том иногда к этим наукам примешивается некое коварство, по слову Апостола: «запинаяй премудрым в коварстве их» (1 Кор. 3; 19). Кому угодно, — пусть покупает себе эту жемчужину, а мы пойдем дальше.

Иные чистую совесть называют драгоценной жемчужиной, и это справедливо: душа человеческая есть невеста Христова, а невеста обыкновенно украшает себя драгоценными утварями, бисером и жемчугом, чтобы понравиться жениху. Душа человеческая должна украшать себя разными добрыми делами вместо бисера и жемчуга, дабы возлюбил ее Христос, а чистая совесть есть немаловажное украшение — ей, как прекрасной утварью, были украшены души святых Апостолов, и апостол Павел говорит один за всех: «...похваление наше сие есть, свидетельство совести нашея, яко в простоте и чистоте Божией, а не в мудрости плоти, но благодатию Божиею жихом в мире» (2 Кор. 1; 12). А златые уста говорят:

"Как очам человеческим приятно смотреть на красивое лицо, так очам Божиим приятна чистая совесть".

Но и сия жемчужина одна не может удовлетворить нас, по слову Апостола: «...ничесоже в себе свем: но ни о сем оправдаюся» (1 Кор. 4; 4), т.е. не знаю ничего за собою худого, ни в чем не зазирает меня совесть моя, однако же не смею назвать себя праведником, ибо кто смеет сказать, что его сердце чисто от греха?

Вот из Царьграда святитель Иоанн Златоуст свои товары нам предлагает, его книги — точно большие сундуки. Он, как проповедник покаяния, называет жемчугом слезы кающегося грешника и, указывая на лицо кающегося Давида, говорит:

"Очи Давидовы украшались слезным дождем, как жемчугом".

Кается человек, плачет о грехах, и каждая слеза его пред Господом Богом столь же прекрасна, столь же дорога, как жемчужина многоценная. Не напрасно сказал Давид Господу: «положил еси слезы моя пред Тобою» (Пс. 55; 9). Ибо подобно тому, как человек желает всегда иметь пред глазами любимую вещь, чтобы всегда любоваться на нее, так и Бог любит слезы кающихся и полагает их пред Собою, чтобы всегда смотреть на них.

Повествуется об одном грешном человеке, который после многих грехов пришел в чувство, сделался монахом и каждый день безутешно плакал о грехах своих, воспоминая день Судный, и в таком сокрушении сердечном провел много лет. И восхотел Господь утешить раба Своего плачущего и показать, сколь приятны Ему слезы кающегося грешника; Он явился этому человеку в видении, во образе Иерея, носящего потир, полный слез. Увидев Его, плачущий грешник пал к Его ногам и стал целовать их с сердечною любовью. Он спросил Господа: что у Него во святой чаше? Явившийся ему отвечал:

─ "Это слезы грешницы, плакавшей у ног Моих в дому Симона прокаженного; Я и доселе храню их, потому что они очень приятны для Меня".

Видение окончилось, плачущий пришел в себя и ощутил в своем сердце невыразимую радость и утешение; он прославил неизреченное благоутробие Господа, Которому и послужил со всем усердием до конца своей жизни.

А мы обратим внимание на слова Господа: "Это слезы грешницы, плакавшей у ног Моих; Я храню их и доныне". Отсюда ясно, сколь приятны Господу слезы кающихся, — они дороги Ему, как жемчужины, и Он имеет их всегда пред очами Своими: положил еси слезы моя пред Тобою! — Челом тебе бьем, Златоусте святый, за эти жемчужины, мы желаем приобрести их молитвами твоими, но хотели бы и других поискать.

Вот еще из того же Царьграда купец, позднейший по времени, инок Евфимий, известный толкователь Псалтири. Из сокровищехранительницы монастырской выносит он на духовное торжище жемчужину духовную, которая, по его словам, есть Церковь Христова на земле воинствующая, и говорит:

"Церковь возросла верою, подобно зерну горчичному, она имеет силу, подобно закваске, она обогащает, как сокровище, она прекрасна, как жемчужина многоценная".

Да, церковь есть жемчужина столь дорогая, что Сам Сын Божий отдал за нее жизнь Свою, положив душу Свою на Кресте; Он восхотел быть главою церкви — и это право купил Себе ценою души Своей: столь велика цена сей жемчужины — Церкви! Но поелику эта жемчужина в свое время будет перенесена в небесную сокровищницу, то и мы будем помнить, что здесь мы не вечны и туда же устремим свои помыслы.

Называют иные драгоценной жемчужиной Церковь торжествующую, т.е. Царство Небесное, как Святое Евангелие говорит: «Подобно есть Царствие Небесное человеку купцу», ищущему добрую жемчужину (Мф. 13; 45). И толкуют это так: в сих словах Царство Небесное уподобляется не самому купцу ищущему, а той жемчужине, которую он ищет; об этой-то жемчужине сказано: кто хочет ее купить, должен продать все, по слову Господа: «иди, продай имение твое и раздай нищим: и будешь иметь сокровище на небеси» (Мф. 19; 21). Но почему-то святому Давиду было недостаточно этой жемчужины, т.е. Царства Небесного, ибо он говорит: «что ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли» (Пс. 72; 25)? Что мы есть на Небеси? Для моей души недостаточно неба, для моего сердца не довольно Царства Небесного. Чего же еще лучшего желает Давид, в сравнении с Царством Небесным, — увидим после.

Вижу я и еще одну дорогую жемчужину в церковной сокровищнице — толковом Евангелии. Это — душа человеческая. Душа каждого человека есть жемчужина, и какая вещественная жемчужина может сравняться с ней? Весь поднебесный мир не стоит ее: «...кая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою оштщетит» (Мф. 16; 26)? И не только в поднебесном, но и на видимом нами небе из всех созданий Божиих не найдется ничего дороже души человеческой, ибо ради той и самое небо создано, как говорит святитель Златоуст:

"Человек по своей душе дороже всего мира, ибо ради его и небо, и земля, и море, и солнце, и звезды созданы, а цена души — есть цена Крови Христовой, за нее излиянной".

Сию жемчужину без всякой покупки мы уже имеем, как данную нам туне от Создателя нашего — только бы удержать нам ее, не потерять, не погубить души своей. Однако же и эта жемчужина — душа наша, хотя по своей природе, как созданная от Бога, и совершенна, но по своей свободе несовершенна, и многого требует для своего совершенства: ибо кто может совершен быти? Для сего-то многие из святых «проидоша в милотех, и в козиях кожах, лишены, скорбяще, озлоблени, ихже не бе достоин весь мир» (Евр. 11; 3, 38), — в таких трудах проводили жизнь свою, желая достигнуть совершенства.

Вот уже сколько мы видели в сокровищнице Церкви хранимых и на духовном торжище предлагаемых нам жемчужин, но еще не нашли такой, которая была бы всех лучше, всех дороже, всех прекраснее. Все они дороги, все прекрасны, все полезны; но каждая из них сама по себе еще не совершенна, требует чего-нибудь в дополнение к своему совершенству. Какая же жемчужина превосходнее всех? Какая не только не требует ничего для своего совершенства, но и восполняет все несовершенства других? Поистине, эта жемчужина есть только Сам Бог воплотивыйся, Христос Спаситель наш, о Котором Апостол говорит: «камень же был Христос» (1 Кор. 10; 4).

Христос — жемчужина многоценная, ценою все превосходящая! «Иисусе, бисере честный, осияй мя Иисусе, каменю драгий, просвети мя!» (Акафист Иисусу Христу). Сия-то мысленная жемчужина превосходит всякое совершенство: ибо Бог не имеет ни в чем недостатка, и мы все приемлем от полноты Его. Она выше всех сокровищ, прекраснее всех красот, совершеннее всех возможных благ. Цена этой жемчужины несказанна, а сила ее такова, что она слепым подает свет, глухим — слух, немым — слово, болящим — здравие; она прогоняет бесов, умудряет неразумных, и доставляет тому, кто приобрел ее, все доброе и вожделенное, а, следовательно, и все те жемчужины, о которых мы выше говорили. Сей то бесценной жемчужины и царственный пророк Давид прилежно и усердно искал, не довольствуясь ни земным, ни Небесным Царством: «Что ми есть на небеси?и от Тебе что восхотех на земли?» — восклицает он, как бы говоря — если бы меня кто спросил: чего больше желаешь — Царства ли Небесного или только одного Бога? — я отказался бы от Царства Небесного, а ухватился бы за Бога. Ибо что такое для меня небо? Не лучше ли его Сам Создатель неба — Бог? А некто из богомысленных мужей так выразился: для меня лучше быть во аде с Богом, нежели на небе без Бога.

Но как стяжать эту бесценную жемчужину?

Евангельский купец, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел, продал все, что имел, и купил ее. Кто хочет стяжать Бога, продай все, что имеешь. Если бы тебе принадлежали целые города, страны, княжества и царства, — ничего не пожалей для Бога.

Но иной скажет: я нищий и убогий человек, у меня нет ничего, что же я продам? На что куплю сию бесценную мысленную жемчужину — Бога?

Отвечаю: хотя бы бесценную ты был и беден вещественно, но ты можешь быть богат добрым произволением, есть у тебя, как у самодержавного царя, свободная воля вместо царства, ты почтен от Бога разумом вместо царского венца; душа и тело — вот города твои; душевные и телесные страсти — вот рабы твои; добрые помыслы — вот воинство твое, которое готово слушать одного слова твоего: идите туда-то — и пойдут, подите сюда — и придут; продай же свое царство — свою свободную волю, отрекись от нее, и исполняй волю создавшего Тебя Бога. Положи свой разум, вместо царского венца, у ног Христовых в вечное подданство, пленяя разум, по выражению Апостола, «в послушание Христово» (2 Кор. 10; 5), душу и тело покори своему Владыке Христу, отсеки страсти душевные, поработи духу страсти телесные; своих воинов — мысли твои, отдай на службу Царю Небесному, с ними и сам стой пред Богом вниманием твоим. Предавши таким образом всего себя Богу, ты купишь у Него и Его Самого. Итак, никто не извиняй себя нищетою, будто не можешь стяжать Бога!

(Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского»

Из Троицких листков архиепископа Никона (Рождественского)