Я счастлива сообщить Вам о торжественном открытии юбилейной XV части нашего Цикла, что состоится 23 октября, в четверг, милостью Божiей по-прежнему в Белом Зале Дома Кино.

Это звёздный вечер. Впервые в Цикле примет участие автор лучшей монографии о Преподобном Сергiи Радонежском, замечательный Русский историк и писатель Тимофей Олегович Крючков. Наши Духоносные отцы Батюшки Валериан Кречетов и Александр Агейкин, всеми любимые Борис Михайлович Конухов и возсоздатель традиций старой Русской военной прозы Виктор Николаевич Николаев.

Как всегда Вы увидите фильм и примете участие в размышлении на самые животрепещущие темы нашей Великой истории, наших Побед, нашего характера, нашей необоримой таинственной культуры… В вечере также примут участие общественные деятели, искусствоведы, военные.

Венчать вечер будет музыкальное приношение.

Отец Александр Агейкин

Путь. Я родился на Дальнем Востоке в 1971 г. В Амурскую область, где мне суждено было Богом появиться на свет, мой отец попал по собственному выбору, окончив с отличием Высшее Военное училище Ракетных войск и имея право выбора гарнизона для прохождения службы. Они с мамой решили, что служба в одном из самых отдаленных ракетных гарнизонов будет более полезной для молодого офицера, чем комфортная жизнь под родительским кровом. Так что мое детство прошло на Дальневосточной земле, где вместо детского сада меня отводили в казарму под присмотр воинов, отвечавших за ракетный щит нашей Родины. Старшая сестра отправлялась в школу, а я, надев пилотку и солдатский ремень, отправлялся на свой первый «караул». В общем, меня можно было назвать «сыном полка», а мое детство, как и последующие годы отрочества и юности, было тесным образом связано с армейскими боевыми буднями. Гарнизоны, военные городки - это было моей привычной обстановкой до самого совершеннолетия. Соответственно, и все мое возрастание было направлено на то, чтобы получить необходимые навыки и знания, нужные для защитника Родины, каковыми были мои предки по отцовской линии. В 1988 году я окончил среднюю школу в военном городке Одинцово-10, но к тому времени, в моем сердце уже поселилось желание связать свою жизнь не со службой в армии, а получить гуманитарное образование. Любовь к истории, интерес к религиозной жизни, поиск смыслов и ответов на наболевшие вопросы, со школьной скамьи не давали мне покоя. В 1989 году я отважился самостоятельно приехать в Покровский храм Одинцово и попросить отца Валериана Кречетова меня окрестить. Никогда из моей памяти не изгладится тот момент святого Таинства, когда надо мной, стоящем в большом эмалированном тазу, заменявшем собой купель, батюшка произнес: «Крещается раб Божий Александр, во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь» и благодать Божия коснулась моего сердца. Далее для меня все стало понятным - ради чего жить и к чему стремиться. Потом была учеба в Историко-архивном институте и несение послушаний в храме Преображения Господня в Переделкино, но все было направлено к главной цели - служение на благо Св. Церкви. Этим я живу и сейчас, пройдя семнадцатилетнее протодиаконское служение, несение послушаний в Кафедральном Соборном Храме Христа Спасителя и при Святейшем Патриархе. Сегодня мне доверено попечение о величайшей святыне нашего Первопрестольного града - Богоявленском Кафедральном соборе и вся моя жизнь должна быть посвящена этому ответственному послушанию, ведь Собор является хранителем многих святынь и традиций, которые нужно сохранить и передать следующему поколению прихожан и пастырей.

Виктор Николаев

Путь. Родился в 1958 году в восточном Казахстане. В 1981 году окончил Курганское высшее военно-политическое авиационное училище. 1981-1987- служба в Закавказском военном округе. 1987-1988- Афганистан. 1988-1989- выполнял задачи по внештатным ситуациям в Сумгаите, Степанакерте, Карабахе, Спитаке, Тбилиси. 1990-93 гг - учеба в Военно-политической академии. Майор запаса, награжден орденом Красной Звезды, Член Союза писателей России. Автор книги "Живый в помощи" (Записки афганца), "Из рода в род", "БезОтцовщина", "Время подумать о главном" (Шамординские истории). В 2006г выпущен диск с литературной композицией по книгам автора. Текст читает народный артист России Владимир Заманский. В.Николаев- лауреат премии Союза писателей России "Честь имею" 2000 года, лауреат премии "Прохоровское поле" 2002 г, лауреат Большой литературной премии России 2002 г. В 2010 г книга "БезОтцовщина" отмечена дипломом СФИ "Золотой Витязь". Лауреат Патриаршей литературной премии имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия за 2012 год. 

Протоиерей Валериан Кречетов.

Путь. Я родился 14 апреля 1937 года. Мои родители Михаил Валерианович и Любовь Владимировна были духовными чадами священника Владимира Воробьёва из Никольского храма в Плотниковом переулке близ Арбата – деда ныне здравствующего протоиерея Владимира Воробьёва. В этом же храме перед революцией был настоятелем  знаменитый московский священник о. Иосиф Фудель. Мой отец был репрессирован за веру в 1927 году, а затем стал священником. После освобождения отца из тюрьмы наша семья поселилась в Зарайске. Там я родился, там меня и крестили в апреле 1937. Моим восприемником был заштатный священник о. Михаил, расстрелянный в том же 1937 году в Бутове. Ныне его имя внесено в списки новомучеников.С детства я ежедневно был в церкви, так как мама работала там псаломщицей. В школе я, разумеется, не был ни пионером, ни комсомольцем - все знали, что я ходил в церковь.   О. Алексей Резухин благословил меня на священство, но отец сказал, что священник обязательно должен приобрести специальность, чтобы быть в состоянии выжить в любых условиях. Мы понимали, что в условиях того времени священник не застрахован от тюрьмы и лесоразработок, поэтому мы с братом Николаем решили идти в Лесотехнический институт, хотя неожиданно я оказался на инженерном факультете. После окончания института в 1959 году я три года проработал на Северном Урале на реке Чусовой старшим инженером конструктором. В 1962 году я женился на Наталии Константиновне Апушкиной. Родители моей жены были духовными чадами о. Алексия и о. Сергия Мечёвых, причисленных к лику святых. Когда я поступил в семинарию, учение давалось мне довольно легко. 21 ноября 1968 года я был рукоположен во диакона, а 12 января 1969 года во пресвитера. Первые полтора года я служил в Переделкине в резиденции Патриарха, где я сподобился духовного общения с архимандритом Тихоном (Агриковым). А затем уже Патриарх Пимен перевёл меня в храм Покрова Божией Матери в селе Акулово под Москвой, которому в этом году исполнилось 200 лет, из которых я ,милостию Божией, служу вот уже 35 лет. Много лет являюсь старшим духовником Московской епархии Русской Православной Церкви.    В последние5 лет жизни о. Николая Гурьянова (которого Святейший Патриарх Алексiй II называл «Великим Старцем Всея Руси») я исповедовал и причащал Батюшку каждую неделю, пройдя с ним школу исповеди.

Борис Михайлович Конухов

Путь. Я родился не дома, а в командировке, в большом, старинном, загадочно селе Кимры. В нем искони жили сапожники, там было семь церквей, и о нем знала вся Европа. Но жить мне там не довелось. Первые полтора года жизни в Москве я не помню. Чувствую, что это было что-то светлое и богатырское. Потом, когда к нам в дом прилетела из Европы огромная бомба, свет померк, и следующие шесть лет я жил во тьме и полумраке. Запомнились слова: война, эвакуация, голод. Я не понимал, почему, глядя на меня, женщины плачут. Потом пришла победа, и мы вернулись домой, и в доме запели «Степь да степь кругом», «Меж крутых бережков», «Тонкую рябину», «Огонек», «Землянку», «Дороги», и я понял, что я русский, что мы победили злого врага, и что надо кем-то в жизни стать. Я рисовал, писал стихи, играл в оркестре, выступал на сцене. Но я ни кем не хотел быть, я хотел только жить. О режиссуре я не мечтал, даже став актером. Но вдруг жизнь резко изменилась. Все, что было мне дорого, Большой театр, МХАТ, великий кинематограф, все шельмовалось и вытеснялось из жизни. Жизнь стремительно глупела и теряла смысл. Мои кумиры сникли, не успев оказать на меня решающего влияния. Вот тогда я понял, что такое режиссура. Я отказался от игры как от произвольного моделирования жизни. Я обратился к факту, к документу, к исторической правде и понял, что занят восстановлением отвергнутой жизни, воскрешением ее. Когда в завалах истории я искал для себя опору, я стал узнавать Пушкина, Гоголя, Достоевского как свою родню. Тогда же я понял и причину войны, что она не окончена, и что до ее окончания мне не дожить. Но это понимание пришло лишь с верой в Бога.

Тимофей Олегович Крючков

Путь. Я родился и вырос в Москве. Живу в ней всю жизнь. И считаю себя самым обычным москвичем, с той только разницей, что ужасно жалею, что не могу увидеть какими были 700-800 лет назад те места, где теперь пролегают наши улицы. Учился в самой обычной школе, получил образование юриста в Университете. Родители мои и вправду люди, со стороны глядя, особо ни чем не выделяющиеся из толпы, хотя и о каждом из них можно рассказать что-то берущее за душу. Отец мой, ныне уже покойный, прожил жизнь выглядящую вполне обыденной и для места, где он ее провел, и поколения людей, среди которых она прошла. Подавая с детства блестящие надежды в музыке, да и, вообще, будучи человеком артистичным – его называли человек-оркестр - он вынужден был отказаться от карьеры музыканта. Из-за мальчишеской нелепой игры он искалечил, казалось бы, ничтожнейший из удов в человеческом теле – перочинным ножом в шутовской драке ему перебили сухожилие на мизинце левой руки. Но музыкант с таким телесным недостатком играть профессионально уже не может. Музыка осталась для него чем-то недостижимым. Он был самым обычным инженером, так ни к чему по-настоящему не прикипев душой. Незадолго до смерти он неожиданно признался, что ни чем, кроме музыки, он заниматься в жизни не мог. Разбирая оставшиеся после отца бумаги, я нашел его стихи, которые вполне соответствовали тому, как он прожил жизнь – талантливые, но совершенно небрежные, как бы смеющиеся над самим собой, так и не нашедшие своей темы.

Мать моя, ныне, слава Богу, жива и здравствует. Родилась она неподалеку от древнего русского города Львова, что теперь забыл свое русское происхождение. И провела первые годы среди галичан - в краю, сотканным из всевозможных легенд, фантазий и суеверий, где в каждой деревне жила ведьма, на каждом кладбище водился упырь, в заброшенных замках и домах водились приведения, каждый священник совершает чудеса, а за каждым холмом располагался край света, за которым уже нет никакой жизни. Каждый галичанин сам уже не в состоянии отличить, что в его словах - правда, а что – плод вдохновения. Известия же, приходящие с «большой земли», воспринимались, как свойственно всем галичанам, чем-то вроде сказки, которая будоражит, но доверия ей нет. Впрочем, все это не про мою маму, а пишу я это потому, что, наверное, через нее мне передался интерес и любовь к этому загадочному краю.

Семья наша верующей не была, мы обычные советские люди, хотя вопреки окружению всегда было какое-то молчаливое уважение к вере и церкви. Самым сильным впечатлением детства была авария на Чернобольской АЭС. Наверное, впервые на телеэкране появился священник – это был митрополит Минский Филарет. Он рассказал об апокалиптическом пророчестве – о «звезде Полынь», что падет на четверть рек и воды их станут горьки… Чернобыль же в переводе – полынь простая. Я вдруг понял, что смертен, что миру положен предел… и что мир этот устроен не совсем так, как казалось пионерам 80-х годов. Я чувствовал себя приговоренным на казнь, за которым утром должны прийти. С годами острота впечатления ушла. Но когда в 17 лет, когда я встретился уже наяву первого верующим человеком – с нынешним игуменом Иовом (Талацом), а тогда просто – моим родственником Виктором, что готовился поступать «в семинарию в Загорск», не произошло ничего неожиданного – и я оказался в храме, где почти сразу стал алтарничать и читать на клиросе. Другим человеком, удивившим меня своей нездешностью был сосед Иова по келии в лавре – послушник Игорь, ныне уже покойный епископ Якутский и Ленский Зосима (Давыдов). Он обладал удивительным даром отвечать на вопросы, которые человек не только не задал, произнеся вслух, но и сформулировать не успел для себя. И уже услышав неожиданное рассуждение Зосимы, понимаешь, что это был ответ на то, что тебя терзало в тот момент.

С середины 90-х я провел шесть очень трудных, но по-настоящему важных для меня лет студентом Тихоновского богословского института. Многое в жизни разъяснилось, что-то запуталось. Но всегда было очень теплое чувство от лекций старых московских священников, таких как о. Владимир Воробьев и о.Николай Соколов. Не важно, о чем они рассказывали. Но от их слов становилось спокойно, потому что мире наступала упорядоченность, в мире ощутимым образом селился Бог. Кумиром же студентов был о. Олег Давыденков, в устах которого не самые увлекательные догматические категории, повергавшие в богатырский сон уставших за день будущих пастырей, превращались в нечто упоительное. Наверное, именно он виновник того, что мне захотелось выражать себя в словах на бумаге – мне захотелось делать сложное и подробное еще более подробным, что это станет новой информацией для читателей, которые начнут угадывать в давно им известном, пройденном и забытом нечто не просто новое, но жизненно важное для себя.. Я сотрудничал с газетой миссионерского отдела МП «Голосъ совести», выступая со статьями на культурологические и политические темы. В 2010 по просьбе игумена Иова (Талаца) я попробовал написать путеводитель по Троице-Сергиевой лавре. Но путеводитель в итоге оказался книгой о преп. Сергии Радонежском, которая в 2012 году появилась в Издательстве Московской Патриархии – единственным рискнувшим связаться, казалось бы, с избитой, но и рискованно рассмотренной в книге темой. Книга была отмечена первой премией конкурса «Просвещение через книгу», проводимого Издательским Советом Русской Православной Церкви.