Голынский В. А. (1854 - 1904 гг.) Распятие Иисуса Христа 

После разнообразных страданий Господа Иисуса Христа во дворе Каиафы, в претории Пилата и во дворе Ирода, — после изнурительного шествия под Крестом на Голгофу, наконец, наступила минута распятия. Древо утверждено на земле. Последние одежды совлечены. Распинаемый вознесен на Крест. Руки и ноги простерты. Ужасный млат стучит. Кровь потоками льется на землю...

Что сказал бы в сию минуту, на сем месте, самый Архангел? Богочеловек кротко возводит очи к небу и вслух всех молится. О чем? Об отмщении врагам? О защите Своего дела? О ниспослаии Себе терпения? — Нет.

Отче, — вещает Он, — «отпусти им: не ведят бо, что творят!» (Лк. 23; 34). — Не ведят! Так!

Римский воин-распинатель не знал, что делал, быв только слепым орудием повелений своего прокуратора Пилата; иудейская чернь не ведала, что творила, наученная льстивыми и вместе грозными внушениями своих слепых вождей и владык; сам синедрион, при всей безнравственности своей, не знал, наверное, что посягает теперь на жизнь истинного Мессии. «Аще бо быша разумели, — скажем словами Апостола, — не быша Господа славы распяли» (1 Кор. 2; 8).

Сколько, однако же, преступлений было в этом неведении, — особенно в тех, которые так легко могли все уведать и сто раз смежали очи, чтобы ничего не видеть! — И это совершенно забыто Распинаемым! Сколько при этом самом неведении было резких следов преднамеренного лукавства и низкой жестокости, кои обличали во врагах и гонителях Иисуса личную злобу к Нему, явное желание ожесточить казнь, и без того ужасную, обесславить Крест, сам по себе поносный? — Но и этим всем пренебрег Распинаемый!

А лютейшие болезни при пронзении рук и ног! Не достаточно ли было их одних, чтобы самое первое чувство в Распинаемом сосредоточить теперь на Нем Самом, на Его собственных страданиях? Но Распинаемый Богочеловек возносится духом превыше всего; забывает Свой Крест и Свою смерть, — и, как Первосвященник по чину Мельхиседекову, едва возносится на Крест, как возносит молитву о врагах Своих: «Отче, отпусти им: не ведят бо, что творят!»

О, кто по сей одной черте не узнает в Распинаемом Агнца Божия, закалаемаго за грехи всего мира? А вместе с ним кто из истинных последователей Его не даст обета быть кротким ко врагам своим? — Кто ни разу в жизни не простил своему врагу во имя Распятого Спасителя своего, молившего на Кресте о врагах Своих, тот не христианин!

(Из сочинений преосвященного Иннокентия, архиепископа Херсонского и Таврического)

Грозный пример Суда Божия над ненавистником.

Были два брата по духу, диакон Евагрий и священник Тит. И имели они друг к другу любовь великую и нелицемерную, так что все дивились единодушию их и безмерной любви. Ненавидящий же добро диавол, который всегда ходит, «как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5; 8), возбудил вражду между ними. И такую ненависть вложил он в них, что они уклонялись друг от друга, не хотел и один другого в лицо видеть. Много раз братия молили их примириться между собой, но они и слышать не хотели. Когда Тит шел с кадилом, Евагрий отбегал от фимиама, когда же Евагрий не бежал, Тит проходил мимо его, не покадив. И так пробыли они многое время во мраке греховном, и приступали к Святым Таинам, — Тит, не прося прощения, а Евагрий, гневаясь. До того вооружил их враг.

Однажды сильно разболелся этот Тит и, будучи уже при смерти, стал горевать о своем прегрешении, и послал к диакону с мольбой: "Прости меня, ради Бога, брат мой, что я напрасно гневался на тебя". Евагрий же отвечал жестокими словами и проклятиями.

Старцы те, видя, что Тит умирает, насильно влекли Евагрия, чтобы помирить его с братом. Увидав его, больной приподнялся немного, пал ниц к ногам его и говорил:

 ─ "Прости и благослови меня, отец мой!"

Он же, немилостивый и лютый, отказался перед всеми, говоря:

─ "Никогда не хочу примириться с ним, ни в этом веке, ни в будущем".

Тогда Евагрий вырвался из рук старцев и вдруг упал. Старцы хотели поднять его, но увидали, что он уже мертв. И не могли ему ни рук протянуть, ни рта закрыть, как будто он давно умер. Больной же тотчас встал, как бы никогда и болен не был. И ужаснулись старцы внезапной смерти одного и скорому исцелению другого. Со многим плачем погребли Евагрия. Рот и глаза у него так и остались открыты, а руки растянуты. Тогда спросили Тита:

─ "Что все это значит?"

И он так стал говорить:

─ "Видел я Ангелов, отступивших от меня и плачущих о душе моей, и бесов, радующихся моему гневу. И тогда начал я молить брата, чтобы он простил меня. Когда же вы привели его ко мне, я увидел Ангела немилостивого, держащего пламенное копье, и когда Евагрий не простил меня, он ударил его, и тот пал мертвый. Мне же Ангел подал руку и поднял меня".

Услышавши это, старцы убоялись Бога, сказавшего:

─ "Прощайте, и прощены будете".

Господь сказал:

─ "Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду" (Мф. 5; 22).

Преподобный же Ефрем говорит:

─ "Если кому случится умереть во вражде, тот подвергнется неумолимому Суду".

И если этот Евагрий не получит отрады, ради святых Антония и Феодосия, — горе лютое ему, побежденному такою страстью! Берегись от нее и ты, брат мой, и не дай места бесу гнева: кто раз послушается его, тот и поработится ему; но скорее поди и поклонись враждующему с тобой, чтобы не быть преданным Ангелу немилостивому. Да сохранит тебя Господь от всякого гнева! Он (чрез Апостола Своего) сказал: «солнце да не зайдет во гневе вашем» (Еф. 4; 26).

Слава Ему с Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки!

(Из Киево-Печерского "Патерика")