Мятеж Пригожина может трактоваться по-разному. Одни усматривают в нем происки треклятого Запада и его пятой колонны, опираясь на вековечное «англичанка гадит». Другие ищут причины в борьбе за власть между башнями Кремля, третьим просто страшновато. Кому, если не нам, русским, знать цену бунтам и мятежам. Но есть и другое, метафизическое понимание происходящего. В постсоветской России пробуждается и расправляет плечи имперский дух. Не потому, что нам недостает пространств или богатств. Просто в ином историческом качестве Россия существовать просто не может. Потому-то Запад и стремится, следуя неглупым советам Бжезинского, отколоть от нас Украину, чтобы подорвать силы Третьего Рима в его неразрывном единстве Белой, Малой и Великой Руси.  К чему, как не к Троице и не к троичной гармонии вселенского мироустройства адресована это странное, нигде, кроме России, не понимаемое наше духовно-историческое единство. Тем большее сожаление вызывает у всех понимающих таинство русского культурно-исторического кода тот факт, что подрывное сомнение в этой истине просочилось даже в пределы РПЦ. Как удивительно было слышать от одного из высших архиереев, ныне находящегося в Европе, слова о том, что, дескать, стержневая идея старца Филофея (XV век) о том, что «Москва – Третий Рим, а четвертому не бывать» сегодня явно устарела и не следует обращать на нее внимание.

Между тем, функция удерживающего, принадлежащая исключительно Третьему Риму и России, прочитывается в сегодняшних условиях с новой силой и убедительностью. Из откровения Иоанна Богослова и Священного Писания мы знаем, что тайна беззакония на земле восторжествует, когда удерживающий будет повержен. Понятие «удерживающий» в разные эпохи трактовалось по-разному. Не углубляясь в детали, отметим лишь, что двумя сторонами этого промыслительного и всемирно-исторического явления всегда считались государство и церковь Христова. С древнейших времен отсутствие царя и священства неразрывно сопрягалось с понятиями «Каин» и «Вавилон». В наши дни и то, и другое торжествует на Западе. Христианские церкви по всей Европы на торгах преобразуются в клубы или мечети, а монархи давно стали декорациями либерализма и трансгуманизма.

В России пока Каину и Вавилону труднее, чем где бы то ни было еще. Здесь современная пристань удерживающего. И именно его мягкая сила, непостижимо являющая себя через народную душу, вдребезги разбила затею с ковидом, прогнала прочь ювеналку, до сих пор непреодолимо препятствует любым попыткам навязать нам постхристианскую западную антикультуру. Та же мягкая сила волей Божией внушила нашему президенту стукнуть кулаком по столу и начать СВО без оглядки на всегдашнюю неготовность империи к очередному вторжению Запада. Через полтора года мы видим, как подтягивается опытом и военным искусством наша армия, но в то же время – как проявляются на ее теле родимые пятна коррупции  и безалаберности, как пробуждается под давлением СВО народная солидарность. Бегут, сверкая пятками, из России изменники и трусы. Все это та же мягкая сила, которую никак нельзя отрицать, если вы сохраняете хотя бы толику здравого смысла и честности.

Мятеж Пригожина – еще одно зримое проявление удерживающего. Сам Пригожин не очень подходит, чтобы служить лицом этого явления. Эта роль недоступна сквернослову, олигарху и вчерашнему уголовнику. Но без Промысла ему не удалось бы создать столь боеспособную ударную силу. Слава Богу, вагнеровцы не дошли до Кремля. Наши воины никогда не поднимали оружие на власть. Кто-то возразит, мол, Путин не самодержец. Это так. Но лишь юридически и внешне. Фактически же, как глава государства-удерживающего, он такой же самодержавный инструмент в руках Господа всяческих, как и цари династии Рюриковичей и Романовых, как Ленин со Сталиным и даже как Горбачев с Ельциным.

Преобразующая картина чудесного творчества Неба в пространстве нынешнего мира предстает перед нашими глазами зримо, ярко и мощно. Всем нам пора выйти на новый, духовный уровень понимания происходящего. По двум причинам: во-первых, как писал святитель Иоанн Златоуст, все зло мира происходит от незнания Писания. А во-вторых, перед нашими глазами действительно новая реальность, понять которую невозможно с помощью старых идеологических клише.

Александр Нотин