Бурно отметив 70-летие начала Второй мировой войны и подписания пакта Молотова-Риббентропа, Европа хранит полное молчание по поводу такой же годовщины начала Великой Отечественной войны, что объясняется достаточно просто.  

Дело в том, что, если в 1939-1940 гг. европейские страны могли представлять себя в качестве жертв нацизма, то 22 июня они выступили уже в качестве агрессора.

В этот день (и этот факт европейские элиты традиционно обходят молчанием) на нас напала не одна нацистская Германия, а почти полностью объединенная под ее началом Европа, покорно принявшая систему «нового германского порядка». Для европейского правящего класса это такая же позорная дата, как 30 сентября – день мюнхенского сговора, 70-летие которого он тоже предпочел замолчать.

Напомним, что к лету 1941 г. Германией было захвачено 11 стран: Австрия, Чехословакия, Польша, Дания, Норвегия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Франция, Югославия и Греция. Эти государства были расчленены в экономических и военно-политических интересах Германии, а положение их определялось в соответствии с введенными нацистами статусами. Одни были  аннексированы: Австрия, Судеты, Данциг, Западная Пруссия, Познань и Силезия, Люксембург, бельгийские Эйпен и Мальмеди, Альзас и Мозель, Северная Словения). В других введено прямое (военное или гражданское) управление из Германии: Польское генерал-губернаторство, Норвегия, Нидерланды, Бельгия и Север Франции. В третьих установлена опека над местными правительствами: Протекторат Богемии-Моравии, Словакия, Дания, Франция Виши, Хорватия, Сербия, Черногория, Греция.

Что касается остальных государств, сохранивших свою независимость, то пять из них - Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, Болгария (так называемые «сателлиты») - были союзниками Германии по агрессивному блоку и послали (за исключением последней) на Восточный фронт свои вооруженные силы. Остальные, хотя и были нейтральными государствами  (Испания, Португалия, Швеция, Швейцария, Ирландия), тем не менее, так или иначе работали на Германию. Швеция поставляла железную руду, подшипники и даже пушки. Швейцария – точные приборы, зенитки и автоматические пушки, а также предоставляла финансовую помощь и транспортный коридор через Альпы. Португалия экспортировала вольфрам и  использовалась для транзита важных для Германии грузов. Испания послала против нас «Голубую дивизию» и экспортировала в Германию часть той нефти, которую с согласия англо-американцев она получала из Латинской Америки.

Против Советского Союза воевали также норвежские, словацкие, хорватские, датские, голландские, бельгийские и французские вооруженные  формирования (французская дивизия СС «Шарлемань»). Не так малочисленны были и воевавшие против нас поляки: как утверждает в публикации в польской газете «Gazeta Wyborcza» директор  Института истории Силезского университета профессор Р.Качмарек, автор книги «Поляки в вермахте», у  2-3 млн человек  в  Польше  есть  родственник,  который служил в  немецкой армии.  Он также полагает, что на Восточном фронте могло погибнуть до 250 тысяч поляков.   
 

Таким образом, против Советского Союза были задействованы почти все ресурсы Европы, объединенной в крупнейший военно-промышленный комплекс, представлявший собой хозяйственную основу Империи Германской нации, призванной установить новую границу между Европой и Азией, к которой Гитлер относил Россию.

«Наша задача, - указывал фюрер - состоит в том, чтобы передвинуть эту границу возможно далее на восток, если нужно – за Урал…Ядовитое гнездо Петербург, из которого так долго азиатский яд источался  в Балтийское море, должен исчезнуть с лица земли…Азиаты и большевики будут изгнаны из Европы, эпизод 250-летней азиатчины закончен…Восток будет для Западной Европы рынком сбыта и источником сырья».  

Именно эту миссию – возглавить объединенную Европу против России, стремился перехватить у Гитлера Черчилль, заявивший в секретном меморандуме еще в октябре 1942 г.: «Все мои помыслы обращены, прежде всего, к Европе… произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое… Я обращаю свои взоры к единой Европе». Особенно актуальной для Англии эта задача стала весной 1944 г., когда наши войска перешли границу и начали освобождение Европы.

Об этом периоде Черчилль написал в своих воспоминаниях: «Решающие практические вопросы стратегии и политики сводились к тому, что, во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой, во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения, в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток». Необходимость решения данных задач и  стала истинной причиной ускоренной подготовки англо-американцев к открытию второго фронта во Франции, состоявшемуся  в июне 1944 г. Однако апогеем английской «объединительной» политики стала разработка Черчиллем в марте 1945 г. теперь уже достаточно известной операции «Немыслимое», в соответствии с которой 1 июля того же года планировалось силами 112-113 дивизий (включая дивизии вермахта) начать войну против Советского Союза.

Итак, если вторая мировая война в Европе была войной между своими из-за соперничества за власть, то в Великой Отечественной войне вопрос стоял о самом выживании России. И очевидно, что воспоминания о трагической для нас дате, требующие четкой позиции осуждения нацизма,  каждый раз ставят западные элиты перед неприемлемым для них вопросом об их ответственности за общемировой конфликт. Главное же заключается в том, что данная  позиция несовместима со взятым ими курсом на фактическую реабилитацию нацизма. В странах Восточной Европы она осуществляется уже открыто, а в Западной Европе происходит в виде постепенной легитимизации нацистской идеологии как такой системы мировоззрения, которая обосновывает право избранных на тотальную власть над человечеством.

Речь идет о том, что тот новый порядок, который был опробован в нацистской Германии и в контролируемой ею Европе, сегодня переносится уже на весь мир. И поскольку его строительство происходит, как указывал Бжезинский, за счет России, вопреки России и на обломках России, западные элиты лишили ее права голоса в той игре, правила которой расписаны только для них.

Это четко проявилось в 2009 г., когда Парламентская ассамблея  ОБСЕ приняла  резолюцию,  полностью уравнивающую роль Советского Союза и нацистской Германии в развязывании второй мировой войны. И такое же, откровенно наглое, поведение  европейской верхушки мы наблюдаем сегодня,  когда уже даже не ПА ОБСЕ, а Европарламент, то есть внутренний орган ЕС, в который Россия не входит, позволил себе бесцеремонное вмешательство в ее внутренние дела, приняв 9 июня жесткую резолюцию, в которой выступил против ограничений в отношении оппозиционных партий, присутствия войск России на «оккупированных территориях» (Северной Осетии и Абхазии), развития таможенного союза между Россией, Белоруссией и Казахстаном и пр. Требования, содержащиеся в резолюции, свидетельствуют о том, что Европа относится к России уже как к полуколониальной стране, чье руководство полностью зависит от указаний извне.   

Эта зависимость проявляется и в том, как отмечается 70-летняя годовщина  нападения объединенной Европы на Советскую Россию. Вспоминая эту дату, все концентрируют внимание на внутренних проблемах, недочетах и ошибках советского руководства, на мало что значащих деталях, обходя главный вопрос – кто, почему и зачем организовал это вторжение. Между тем, именно сейчас Запад осуществляет открытую вооруженную агрессию против Ливии. Аналогия здесь очевидна, и сказать об этом надо в полный голос. Однако европейские правящие круги пребывают вне критики и вне осуждения, они вообще вне системы международного права. Так что позорно храня  молчание по поводу вопиющих нарушений правовых и моральных норм, грозящих обернуться гуманитарной  катастрофой в других регионах мира, включая Россию, мы предаем память наших отцов и дедов, поскольку капитулируем перед теми силами, с которыми они сражались не на жизнь, а на смерть. 

Ольга Четверикова

Иллюстрация: Агитационный антибольшевистский плакат 5-ой добровольческой штурмовой  бригады СС «Валлония». В составе дивизии служили французские, испанские и бельгийские добровольцы, причём, последних было большинство.