Куклы-старушки Annie Wahl

Все нормальные взрослые люди работают. Неважно, на кого, - на себя, на дядю, на государство, на светлое будущее человечества, - но работают… Работают и при этом очень мечтают об отдыхе.  

Поэтому по пятницам поздравляют друг друга забавными картинками в WhatsApp, как это сейчас принято. Радуются окончанию рабочей недели. Ждут «длинных» праздников. Мечтают об отпуске. Заранее предвкушают «настоящую жизнь», которая начнётся как раз на следующий день после выхода на пенсию.  

И вот, наконец, для тех, кому повезло, наступает этот долгожданный момент. Оформляются документы, и чиновники Пенсионного отдела с присущей им деликатностью сообщают соискателю пенсии, что он вступает в «период дожития».

Звучит, правда, не слишком оптимистично. Но зато отныне каждый день - выходной, каждая неделя – «длинные» праздники, каждый месяц – отпуск.

«Настоящая жизнь» обещает недоступные ранее удовольствия, - безвыездную жизнь на даче среди экологически безупречных овощей, выход на рыбалку по первому зову души, чтение классической литературы, которую «ниасилил» в положенное время, и многое-многое другое…

И вот - овощи успешно зреют, фрукты постепенно наливаются, рыба исправно клюёт! Великие литературные труды, - страница за страницей, - прочитываются. Хотя впечатления, которое ожидалось, не производят: человек, вступивший в «период дожития», столько успел уже повидать на своём веку, что всякими историями о неверных жёнах, бросающихся под поезд, или детальным описанием раздоров в благородных семействах заинтересовать его трудно. Он при случае и сам такого порасскажет!

Одна старушка поэтому весьма резонно заметила: «А почему мне должно быть интересно читать книги? Про меня там ничего не написано, а до чужих жизней, - тем более вымышленных, - мне дела нет».  

Зато другие пенсионеры, - закалённые в боях за своё место под солнцем, - со всей решимостью начинают устранять этот недостаток мировой литературы. Усаживаются писать воспоминания о себе и своей насыщенной жизни. Подробно изложат, в каком году в какую часть их перевели и как звали тамошних командиров рот и взводов… Это вот молитвы всё никак чего-то не запоминаются, а звание-фамилия-имя-отчество начальника отдела горюче-смазочных материалов прилипли к памяти, как жвачка к подошве!

Книга о себе любимом затем будет издана за счёт средств даже не самого автора, а его детей, тиражом, достаточным для распространения не только среди всех трёх внуков, но даже и среди соседей по лестничной площадке… Чтобы знали!

В общем, выйдя на пенсию, человек чувствует себя властелином своего времени.  

А Бог в это время, наверное, присматривается, - куда же человек направит устремления своей души, как распорядится этим дарованным ему свободным временем и стоит ли ему его продлевать.

Начнёт «козла забивать» с соседом по даче, или с женой в «подкидного дурака» сражаться?  

Или фотографиями котиков в Интернете любоваться?  

Куда он устремит свой взор и мысли, - в небо или в смердящую компостом грядку?  

Куда вообще утром-то направится, - в церковь или на рыбалку?

Собственно, в самой рыбалке ничего предосудительного нет. Богу ведь не жалко для человека нескольких окуньков и плотвичек. В конце концов, вся Земля, светила небесные, растения и животные, как известно, специально создавались именно для того, чтобы быть переданными в управление и пользование человеку.  

Но если человек не ради пропитания, а исключительно для забавы каждый день,- как прежде на работу, - ходит на речку для того, чтобы обманным путём лишить жизни нескольких малых сих, то это несколько не соответствует изначальному замыслу о человеке… Ну, не должен человеку доставлять удовольствие вид ошарашенной внезапно случившимся с ней несчастьем жертвы… С вечера щедро прикормить, войти в доверие, а утром вероломно предложить душистый хлебный мякиш с запрятанным внутри острым стальным крючком! – это таким, что ли, задуман человек?

Конечно, деревенские жители ходят на рыбалку. И монастыри испокон века заготавливают рыбу для своих нужд. И Сергий Радонежский заготавливал. И Зосима и Савватий Соловецкие. И Сергий и Герман Валаамские. И Кирилл Белозерский. Даже некоторые апостолы тоже были рыбаками, но это была их работа ради пропитания, а не азартное увлечение. Что-то ни на одной иконе не изображён, например, апостол Андрей счастливо улыбающимся и с агонизирующей трепыхающейся рыбиной в руках…

То же самое и с охотой. Если надо выбирать, - жизнь человека или жизнь животного, то жизнь первого неизмеримо ценнее. Но если зверь убивается не по необходимости, а просто из-за потребности человека в очередной раз увидеть бездыханное тело и закатившиеся глаза, - то с таким человеком явно что-то не то…

Любопытно было бы узнать окончательное решение по, например, заядлому охотнику маркизу Рипонскому, известному тем, что лично лишил жизни 15 миллионов 556 тысяч 813 животных и птиц.  

Рыбалка и охота не входят в перечень грехов, но точно ли избранное общество в Царстве Небесном ждёт себе в компаньоны таких затейников? Есть мнение, что «не войдёт в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи» (Откровение 21:27).  

А, может, человек посвятит оставшуюся жизнь собственноручному изготовлению мебели? Рубанком будет шаркать до сумерек под Радио Шансон, чтобы явить миру комплект табуреток, достойных Собакевича.  

А что! И Христос плотником был! Но только Он помогал мнимому отцу Своему содержать семью. Это была его работа, а не увлечение, ставшее смыслом существования.

Все люди разные, и фантастические планы на «период дожития» у всех тоже разные.  

Кто-то всю жизнь мечтал научиться на балалайке стрекотать, а кому-то многолетняя повседневная текучка и злобные соседи много лет не позволяли освоить саксофон.  

Кто-то только теперь может позволить себе многочасовое любование аквариумными рыбками.  

А кто-то, превозмогая боли в спине, пойдёт на варикозных ногах по городам и весям с металлоискателем, чтобы на старости лет осуществить, наконец, детскую мечту – найти заветный потаённый клад…  

Ещё кто-то просто пустит корни перед телевизором и будет целый день переключать каналы, ни о чём не задумываясь.

А задуматься надо о том, что «период дожития» – это, пожалуй, самый главный этап человеческой жизни. Он даруется для того, чтобы те, кто ещё не успел, могли хотя бы немножечко поработать Богу.  

Конечно, некоторые люди и раньше умудрялись совмещать. Но не многие.  

Все прежние труды в основном были посвящены семье, детям, друзьям, карьере, квартальному отчёту, дружному коллективу единомышленников. Богу мало кто удосуживался поработать при таком напряжённом графике.  

Но Бог «долготерпелив и многомилостив» (Числа 14:18). Он смиренно ждёт, когда человек устроит свою жизнь, реализует имеющиеся у него таланты, вырастит детей, вволю наотдыхается в Турции по системе «всё включено», и сможет, наконец, найти время и желание обратиться к Нему.  

А сделать это совершенно необходимо потому, что вечная жизнь человека по окончании его земной жизни может пойти, мягко говоря, не очень удачно, если у него совсем нет трудового стажа работы на Бога. Даже трудовая книжка не заведена! Это же так понятно даже по житейским меркам, привычным нам! Не потрудился, - не претендуй на плату! Награды ожидай там, где трудишься. Работая на мясокомбинате, ждут ли зарплаты от Филармонии!

Ну, хорошо. А как работать-то Богу? Подсвечники, что ли бежать драить? Огарки свечные в коробочку складировать во время Литургии наперегонки с другими внештатными служителями культа? Можно и так, но это лишь вариант из бесконечного множества других.  

В ответ на благодарность за что-либо православные люди часто говорят: «Во славу Божию!». Вот тут и кроется ответ. Работать Богу – это делать что-то «во славу Божию».  

Душа при этом сама тонко различает, когда можно так сказать, а когда - нет.  

Можно «во славу Божию» принести не выходящей из квартиры одинокой соседке продукты из магазина. Нельзя построить из бутылок оригинальный садовый домик на дачном участке. То есть, построить-то можно, но к славе Божией это никакого отношения иметь не будет. Незачёт!

Можно собрать, наконец, накопившиеся за долгие годы книги и отвезти их «во славу Божию» в детский дом, где они нужнее. Но не стоит надеяться, что работаешь «во славу Божию», вырезая обнажённую фигуру из пенька спиленного на участке дерева. Может, и красиво получится, но это труд «в свою славу». Вот Микеланджело! - тот работал хотя и в этом же направлении, но «во славу Божию», поскольку выполнял заказы Церкви и своими скульптурами удерживал мысли зрителей в околобиблейском, а не эротическом пространстве!

Можно просто приютить бездомного котёнка, и даже это будет «во славу Божию», потому, что согласуется с замыслом о человеке: «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк.6:36). Нельзя «во славу Божию» восстановить и погнать по дорогам ретроавтомобиль. Опять же, - восстановить и погнать-то можно, но только «в свою славу». Чтобы все фотографировали, оглядывались и показывали большой палец. Но, увы! – этот многолетний тяжёлый и грязный труд в стаж работы Богу, скорее всего, не войдёт… Бедный человек! Снова незачёт!

Конкретные варианты работы или Богу, или впустую бесконечны в своём разнообразии, но у нормального человека, вступившего в «период дожития», не должно быть проблем с различением направленности помыслов и планов на завтрашний день.  

Душа человеческая при возникновении помысла мгновенно понимает, кому будет посвящена эта конкретная деятельность, - Отцу Небесному или совсем не Ему.  

Но понять – легко, а пойти по правильному пути, отвергнув соблазн, - трудно! Труднее ничего и нет в человеческой жизни! Ладно бы только язычник Овидий говорил: «Благое вижу, хвалю, но к дурному влекусь». Так даже апостол Павел признавался: «…знаю, что не живёт во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу» (Рим.7:18).

Самое главное, о чём надо знать: работая Богу, - работаешь на себя, на своё будущее. Господь сказал: «Бремя Моё легко» (Мф.11:30). И это точно! – таких условий труда нам никто никогда не предлагал. Чем больше работаешь Богу, тем больше приходит на твой счёт в небесном банке, и при этом тем больше продляется твой «период дожития», потому что хорошего работника не торопятся увольнять! Так, многие монахи живут гораздо дольше мирян именно потому, что непрестанно работают Богу, искренне не зная, положили ли они хотя начало своего покаяния и спасения, как это было с Сисоем Великим. Чистят конюшни, пилят дрова, пекут просфоры, - и всё это «во славу Божию».

Но некоторые люди, живущие строго по принципу «Не верь, не бойся, не проси», привыкли надеяться только на себя. Богу и в Бога они не верят, не боятся Его и ни о чём поэтому не просят.

Везут, например, на каталке пенсионера с уже последней стадией онкологической болезни, а он распевает на все коридоры по пути следования: «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг». И живёт ведь потом на удивление врачам ещё двадцать лет!  

А что, Богу ведь не жалко, у Него и «один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день» (2 Петра 3:8). Ну, если человек так уж непременно хочет продолжать жить дальше, то почему не дать ему ещё немного времени! Может, ему это надо для чего-то очень важного? Может, он дело всей жизни не успел доделать? Вверенный талант не преумножил и очень переживает из-за этого? А может, он просто всё понял? И теперь изменит свою жизнь после явленного чуда?

Может, он и продолжит сколачивать свои табуретки, но только теперь с Иисусовой молитвой, а не шансоном. Может, так и продолжит любоваться рыбками в аквариуме, но уже по-другому: «Дивны дела Твои, Господи!» И вот он, - пошёл стаж работы Богу!  

Жития далёких святых и жизнеописания подвижников современности свидетельствуют о том, что работать во славу Божию можно даже в расслабленном состоянии, будучи прикованным к постели неизлечимым недугом.

Вообще, «период дожития» следовало бы назвать «периодом жизни во славу Божию». Тогда и слова чиновников Пенсионного отдела звучали бы совсем по-другому: «Поздравляю с вступлением в период жизни во славу Божию!»

Андрей Большаков