I

Коммунизм и православие считают несовместимыми понятиями. И действительно, обычны взаимные обвинения, зачастую доходящие до истерики.

Христиане обвиняют коммунизм в богоборчестве, которое выразилось, в частности, в жесточайших репрессиях XX века в России. По приближенным подсчетам, сто тысяч активно верующих православных людей подверглись репрессиям. Из них около 40% – священнослужители. Более 30% всех арестованных расстреляны. Многие сосланы в ГУЛАГ и там окончили свою земную жизнь. Неявным гонениям подверглись и члены семей репрессированных. А разрушенные храмы и монастыри? А отхожие места, которые всегда делались на месте алтаря? А мощная пропаганда воинствующего атеизма? Всё это было, отрицать невозможно.

Но есть претензии и коммунистов к церковным людям. Они совершенно другого плана, но в них тоже есть своя правда. Дело в том, что Церковь, в том числе и православная, всегда относилась к социальному строю чисто потребительски: тот строй хорош, при котором Церковь чувствует себя лучше. И оказывалось, что строй, основанный на частной собственности, Церкви более выгоден: собственность дает независимость, устойчивость, средства, которые можно использовать на разные церковные нужды. В результате получилось, что Церковь – за богатых. Она хулила социализм и приветствовала появление в России в конце XIX века капитализма, фактически отказываясь от установления социальной справедливости. Однако Господь судил иначе и отдал власть большевикам, для которых такая Церковь была классовым врагом. Отсюда и остервенелость репрессий.

II

Не стоит подробно перечислять все обоюдные претензии – дело и так ясно: каждая сторона, обладая своей правотой, резко негативно относится к другой. И ведь претензии – серьезные, их нельзя как-то свести на нет, сделать вид, что их не существует. А неухоженная Россия-матушка гибнет в пороках... Ну вот не могут договориться стороны, отрицают свою вину, льют друг на друга помои. И нет этому конца...

Так что же делать? А выход один – просто прекратить взаимные обвинения. Прекратить абсолютно и навсегда. Просто сказать: да, правы и одновременно неправы обе стороны, и потому не будем рядиться, вычислять, кто более виноват. Надо, по возможности, простить противоположную сторону. И главное – начать выступление единым фронтом. Ибо спасение России только в таком альянсе, многим кажущимся абсурдным, и тем не менее, абсолютно необходимом.

III

Почему сотрудничество Церкви и коммунистов представляется совершенно необходимым для возрождения России? Дело в том, что построение общества социальной справедливости возможно только при совместных усилиях социалистически ориентированных сил и Церкви.

Социальная справедливость в рамках капитализма невозможна. Ибо сам принцип капитализма – максимализация прибыли, – отрицает социальную справедливость. Основываясь на капиталистическом принципе, можно построить лишь общество эгоизма, где каждый гребет к себе, не обращая внимания на других. Собственно, такое общество эгоизма и господствует сейчас, причем, в глобальном масштабе. Прибыль любой ценой – отсюда разгул вещизма, порнографии, коррупции, обмана всеми возможными способами. Отсюда – полное пленение человечества деньгами, собственностью, наживой. Отсюда – глубокая пропасть между богатыми и бедными, что разительно противоречит равенству людей перед Богом. Это – гибель человечества, и Церковь, и силы социализма этого вовсе не желают.

Коммунисты добиваются общества социальной справедливости. Но как его построить? Попытка его создания в Советском Союзе не удалась. Причины? Главная из них – атеизм, отвержение помощи Божией. А без Бога любой дом строится на песке и быстро разваливается. На социальном уровне это выливается в возрастание числа эгоистов и индивидуалистов, которые хотят выгоды только себе любимым. Это и произошло с советским строем: как только число эгоистов превысило некий критический порог, как только число жаждущих частной собственности в высших эшелонах власти стало преобладающим, так социализму пришел конец.

Однако можно возразить, что Церковь никогда и не ратовала за социальную справедливость. Да, так исторически сложилось. Но дело в том, что вообще церковное учение об обществе оказалось неразвитым. Церковь всегда призывала к личной вере в Бога, к Царству Небесному и уклонялась от решения общественных проблем. Но так всё время продолжаться не может – социальные проблемы слишком актуальны, они слишком вмешиваются в жизнь церковного люда, чтобы оставаться к ним равнодушным. И потому постепенно Православная Церковь начинает разрабатывать собственную социальную доктрину, о чем свидетельствует документ «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятый еще в 2000 г. И далее развитие социальной концепции православия неизбежно. И, ввиду катастрофичности капиталистического пути, оно также неизбежно приведет к признанию необходимости общества социальной справедливости.

Впрочем, если быть более точным, то социальная теория, вырастающая из христианского Священного Писания, может вкратце быть охарактеризована следующим образом.

IV

Ветхий Завет повествует, что на Синайской горе Моисею Богом был дан Закон, по которому должен жить народ, если он хочет соблюдать завет с Господом. В Законе религиозные, бытовые и социальные требования переплетены. Но если охарактеризовать в двух словах суть закона, то лучших слов, чем социальная справедливость, подобрать невозможно. Основное в законе – это положения, которые не позволяют богатству скапливаться в одних руках: Седьмой Год и Юбилейный Год. Кроме того, предусматривается справедливая система оплаты труда наемников, корректное отношение к ним и справедливые наказания за воровство и хозяйственный ущерб. Иначе говоря, Господь Сам провозгласил социальную справедливость как норму жизни, и отказываться от этого положения, уходить вниз, в общество эгоизма, христианское сознание никак не может.

Новый Завет подтверждает желательность социальной справедливости, но, однако, не рассматривает ее как социально-нравственный идеал. Новый Завет провозглашает, что есть более высокий принцип – принцип любви. Именно во взаимной любви, включая и хозяйственно-экономические отношения, должны жить христиане. И подтверждением этому принципу служит тот факт, что сразу после Вознесения Господня апостолы устроили Иерусалимскую общину, жизнь которой основывалась на взаимной любви. И что характерно – социальной формой этой общины был выбран строгий коммунизм: всё имущество было обобществлено, и каждый член общины получал по своим потребностям. Иначе говоря, именно коммунизм является лучшей социальной формой существования христианской любви.

Заметим, что и социальная справедливость не может основываться на чистом законе. И тут нужна любовь, пусть несовершенная, но все же любовь, как говорили в советские времена, – «сознательность». Эгоисты порушат и перекроят под себя любое законодательство, каким бы справедливым и разумным оно ни было.

Однако любовь – дело сугубо добровольное. Любовь можно воспитать, любовь может возгреваться через жизнь в Церкви, через церковные таинства. Но насильно заставить любить нельзя. Попытки сделать нечто подобное предпринимались у нас, в СССР, и приводили только к омертвлению нравственного чувства населения. Если человек сознательно выбрал позицию эгоиста, то никакие увещевания уже не помогут. А насилие в этом вопросе, как показал печальный опыт ГУЛАГа, приводит только к негативным социальным последствиям. Если общество социальной справедливости поддерживает большинство населения, и потому соответствующие принципы могут быть положены в основу социального законодательства, то до общества любви большинство дотянуться не может. Подлинный коммунизм может основываться только на нелицемерной, искренней любви. А это, увы, далеко не каждому по силам. Поэтому реально достижимый в этом падшем мире социальный уклад не может быть чистым обществом любви. Попробуем, в заключение этой статьи, кратко описать этот – достижимый – уклад.

V

Из трех типов обществ: общества эгоизма (капитализма), общества социальной справедливости (социализма) и общества любви (коммунизма), – Россия обязана выбрать два последних, таково ее предназначение в этом мире.

Россия должна быть социалистической, все основные средства производства должны быть в руках государства. Оно осуществляет управление нерыночной экономикой. Экономика социализма является нерыночной в том смысле, что социалистический рынок является управляемым со стороны государства, прежде всего – назначением цен. Только тогда рынок из самодовлеющего и всё подчиняющего института превратится в инструмент реализации социальных проблем населения. План, гибко изменяемый, но учитывающий реальную стоимость товаров, должен быть в основе всего хозяйственного механизма. Естественно, предъявляются большие требования к эффективности учета и контроля.

Конечно, добиться всего этого может только сильная власть. Форма власти тут принципиального значения не имеет, лишь бы она (власть) была православно ориентированной. Ведь задача власти – лишь в поддержании и укреплении выбранного социального строя (в данном случае – социализма), и если она эту задачу успешно выполняет, то этого достаточно. Поэтому сейчас предрешать тип политического устройства нет смысла, жизнь сама его выберет.

Для обеспечения своего существования в этом жестком мире Россия должна иметь мощную, боеспособную армию, впрочем, как и прочие обычные атрибуты государства: милицию, суды, тюрьмы, местную власть и т. д.

Православная Церковь становится государственнообразующей. Она вырабатывает наиболее общие, выверенные в нравственном плане пути развития общества. Наряду с этим, она несет свои обычные заботы по духовному окормлению населения. По сути дела, Церковь должна выполнять роль партии советских времен, но без детального вхождения в проблемы хозяйственного управления (эту роль должно выполнять православное государство).

В обществе есть также «острова любви», некие христианские трудовые общины, в которых жизнь устроена по подлинным христианским заповедям любви к ближнему. Они являются добровольными локальными образованиями, но, разумеется, связанными между собой и с Церковью. Их хозяйственная деятельность вписывается в общий план. Отметим, что существование таких общин возможно только в рамках общества социальной справедливости, при капитализме они вырождаются в бизнес-проекты, стремящиеся, как и все остальные предприятия, к максимизации собственной прибыли. Совокупность всех «островов любви» образует верхний слой – общество любви. Оно является реализацией высших и самых сокровенных чаяний людей о жизни.

---------------

Таким видится «православный социализм». Будет ли он реализован? Или мир покатится в соответствии со сценарием, навязываемым нам глобализаторами? В конце концов, это зависит от нас, от нашей способности трезво осмысливать ситуацию и предпринимать правильные шаги. Какие? Об одном из них, объединении церковных сил с социалистическими, и шла речь в этой статье. Думается, что это необходимое условие, без которого победа над силами зла невозможна.

Николай Сомин

16 июня 2011 г.