Нескончаемая колонна самых разнообразных блестящих хромом красавцев-мотоциклов, диковинные шлемы, частокол гордо реющих российских флагов. Впереди на железном «коне» импозантный мужчина - статный длинноволосый, от роду носящий имя Александр Залдостанов, но известный уже всей стране, как Хирург. С недавних пор такая картина проезда мотоклуба «Ночные волки» стала достаточно привычной на экранах ТВ. Отметились «ночные волки» и проведением ряда красочных мероприятий ярко выраженной патриотической направленности. Некоторые из них даже почтили своим присутствием первые лица государства. Большую помощь оказали и оказывают члены клуба и нашим соотечественникам по крови и духу в Крыму и на Украине, беженцам из последней, в деле патриотического воспитания молодежи своим примером. Все это не может не вызвать у большинства россиян глубокого уважения и интереса. Впрочем, в последнее время, «ночные волки» стали и объектом травли в социальных сетях, интернет-сообществах, где полным ходом идет настоящая демонизация клуба. ­­­

Что это? Чужая слава глаза ест? Или закономерная оборотная сторона приближенности к власти? Что на самом деле представляет собой этот первый отечественный и самый крупный, мощный мотоклуб, возвысившийся уже до некоего социального феномена, формально незарегистрированного общественного движения, эффектно проявляющего себя в жизни России и некоторых соседних государств? Откуда взялся у российских байкеров патриотизм – в мирное время явление для нашего народа, к сожалению, вовсе не характерное? Причем патриотизм такой ярый и действенный?

1.     Стая

Со стороны судить обо всем этом дело гиблое. Особенно, взирая с колокольни обывателей (или, выражаясь языком  байкеров, «цивилов»). Для них байкеры – это представители «золотой молодежи», скучающие от безделья плейбои, для которых «разфуфыристый» заморский металлический скакун служит главным образом орудием «выпендрежа», проявления снобизма, откровенного презрения к миру «глупых пингвинов», робко прячущих «тело жирное в утесах». Или же камикадзе – безбашенные гонщики-самоубийцы, злостные нарушители всех правил дорожного движения, едва ли не главная головная боль нормальных водителей (автомобилей) в теплый сезон. Гораздо меньше, чем  на  Западе, в массовом сознании россиян занимает место представление байкеров, как не просто «дорожных хулиганов», но    злостных, «идейных» врагов общества, тесно связанных с криминалитетом: презрительно относящихся и вызывающе нарушающих  его законы, традиции, нормы  морали, ценностные ориентации.

Дыма без огня не бывает. Обывательская точка зрения почву для произрастания под собой имеет. «Ночные волки» ее тоже удобряют. Ибо они – байкеры. Но особые, не такие, как все.

В клубе «Ночные волки» больше всего поражают две вещи. Атмосфера непоказного братства обтянутых черной кожей эпатажных суровых мужчин, приверженцев тяжелого рока. И объединяющая их крепче стали внутренняя основа.

Обо всем этом речь пойдет позже. А пока обратимся к истокам.

…СССР, начало 80-х годов прошлого века. Закат тоталитаризма. Эпоха застоя и жалкой попытки его оживить. Облавы на праздно шатающихся в рабочее время вненациональных «представителей новой формации - советский человек» бывшего «комитетчика», а ныне генерального секретаря-крепостника Андропова. Вскоре сменивший его новый жалкий «вождь» огромной страны с мощнейшей армией и счастливым своим неведением бесправным нищим населением - полуживой труп Черненко… Глухая пора закостеневших жестких идеологических догм и несвободы. Недобрых времен, когда душевные глаза юношества со свойственными ему наивностью и романтизмом старательно окрашивали окружающий мир в розовый цвет, а глазам физическим он представал в мрачном неприглядном насильственно однообразном сером цвете. Который за весь многомиллионный советский народ, за каждого индивидуума, не спрашивая никого, единолично выбирала власть - «партия и правительство».

Именно с этой замшелой поры несвободы тянутся корни родословной мотоклуба «Ночные волки». Ибо несмотря ни на что, тяга человека к свободе, проявлению и выражению своей индивидуальности неистребима. Все более дряхлевшая советская власть уже не закручивала гайки до массового слома резьб и слетавших голов. Будущие «ночные волки» появлялись разрознено, как «белые вороны», и, взаимно притягиваясь своим разительным отличием от других, понемногу кучковались, собирались в только формирующееся стайное общество. Первоначально - как вызов обществу и всей идеологии. В качестве инстинктивного протеста против навязанной стране череды нескончаемых убийственно серых будней, нестерпимых для пышущих задором молодости умных, гордых и лихих парней.

Затем власть дала новую слабинку, допустила еще одну пробоину в идеологической броне – позволила начать пробиваться к свету отечественной рок-музыке. Робко существовать уже не в подпольном, кухонном, но публичном формате. Набиравшие среди молодежи все большую популярность музыкальные рок-группы власть по свойственному ей идеологическому твердолобию по-прежнему упрямо не желала признавать, «видеть в упор» и фактически запрещала их. Для этого не требовалось издавать никаких официальных указов, учитывая безбрежное царство тоталитаризма, наличие во всей стране одного-единственного работодателя, импресарио и всего иного прочего, что заправляло жизнью в стране, чем она сама и была в лице вездесущей карманной «партии» (КПСС). Однако то тут, тот там, длинноволосые бунтари-музыканты устраивали и проводили свои «сборища» – нелегальные публичные рок-концерты.

Власть с этой новой напастью, объявившейся из-за «загнивающего» «бугра» на ее старую голову боролась вяло и трусливо. Не в открытую, а руками, а точнее кулаками, подло зажатыми в них кастетами и безжалостными ботинками знаменитых в то время т.н. «люберов». Организованной в небольшие банды молодой шпаны, состоящей в основном из учеников подмосковных ПТУ. Подсознательно идейно объединённые убеждением в необходимости мщения окружающему миру за свой невысокий социальный статус, они развлекали себя главным образом бессмысленным хулиганством, а также промышляли мелким, но наглым грабежом. Ради этого «люберы» любили наведываться и в столицу. Приметят, к примеру, на Арбате, почему-то называвшимся тогда «Калининским проспектом», какого-нибудь одинокого молодого захудалого очкарика со студенческой папкой, подойдут и предложат-потребуют купить у них, например, кирпич. Самый обыкновенный, никакому нормальному человеку не нужный. И только попробуй не «купи», потом мало не покажется.

Власть на все это смотрела довольно спокойно, по-отечески прощающе. Ибо идейной опасности такие «шалости» не представляли, а потому самыми страшными – «классовыми» – врагами «люберы» не были. Иное дело – «неформалы»: рок-музыканты и их слушатели. Они при всей своей мирности, любви к пусть и не приветствуемому, но все-таки искусству, были врагами заклятыми, смертельными. Власть это смутно, но осознавала, а точнее чувствовала кожей (или другим более чувствительным местом). Хотя могла бы и знать наверняка. Ибо рок-музыка уже в середине 60-х из ещё одного средства развлечения стала на западе феноменом контркультуры. С ней неразрывно связаны движение хиппи, молодёжная революция в Европе, общественное противостояние в США Вьетнамской войне.

Отечественная рок-музыка тоже несла в себе зачатки противовеса жестко навязываемому обществу образу жизни. И в самом деле. Нет, чтобы со всем советским народом благополучно и пристойно слушать в больших парадных залах признанных придворных кобзонов. И в массовом единении «партии и народа» восторгаться их дежурной «мужественной» миной на лице, не менее дежурным оптимизмом, напыщенно, без какой-либо искренности чувств распеваемым по команде всякой одам своему «рулевому». «Неформалы», отдавая предпочтение заморской по своему происхождению и духу музыкальной «заразе» и собираясь ради нее по разным укромным местам, непростительно дерзили. Каждый полуподпольный рок-концерт являл собой наглый вызов одному из главных устоев советского образа жизни – догме обязательного для всех единомыслия и «единочувствия», «единовосторженности».

Расплатой за это были погромы, массовые драки, которыми сопровождался практически каждый такой концерт. Вдохновителем и сценаристом их, несомненно, был всесильный тогда КГБ, непосредственными зачинщиками и активными участниками с одной стороны – «люберы». Комитетчики-оперативники применяли их в качестве тупой консервативной силы, используя для этого их комплекс второсортности, ненависти к молодежи, зримо стоящей на более высокой ступени социальной лестницы и открыто демонстрирующей это своими признаками материального благополучия, внешним видом, образа жизни, сферой интересов.

Будущие «ночные волки, как нарождающееся сообщество рокеров, впервые заявили о себе в качестве эффективной защиты, дружины добрых молодцов, охраняющих «неформалов» от яростных наскоков натравливаемых на них стай «люберов». Для вхождения в это сообщество быть счастливым обладателем мотоцикла и гордо разъезжать на нем было далеко недостаточным. Естественный отбор через горнило жестоких испытаний, проверку на силу, смелость, умения постоять за себя и своих прошли далеко не все. К 1988 год сформировалась первоначальная базовая идеология будущих «ночных волков»: сообщество людей, культивирующих философию свободы, символом которой является мотоцикл. А также стандартный тип «ночного волка» – габаритный, сильный и смелый мужчина на мотоцикле, с хорошей спортивной и боевой подготовкой (Хирург, например, ростом далеко за 180 см, мастер спорта по боксу).

А годом позже состоялось официальное рождение мотоклуба. 31 мая 1989 год были УТВЕРЖДЕНЫ (Ср. с сайтом – Г.Б.) официальное название, собственные герб и флаг. Мотоклуб «Ночные волки» – Night Wolves MG Russia был признан Hells Angels MC, став первым на всей территории страны – тогда еще СССР. Начался новый и не менее сложный этап становления – период тяжких искушений и трудных исканий, мучительного нахождения своей идентичности, своего места и роли в мотоциклетном движении Отечества.

Геннадий Благодарный