Итак, в начале слово! Через слово мы можем жить религиозно, постоянно творчески углубляя и восстанавливая связь с Богом, освобождать все бытийные смыслы от суеверий и заблуждений, эстафетной палочкой, передавая откровения отцов сыновьям и внукам, которые тоже вносят свой просветительский вклад в жизнь. Политика, политический язык в христианской цивилизации не должны выполнять обратную функцию. Но в реальной земной истории действует не только Бог и люди! Действует и лукавый, который ставит себе задачу замутнять значение слов. От Бога идет откровение и проповедь, высокие произведения литературы, искусства , добросовестные политические деяния. От сатаны - политическая пропаганда как насилие и извращение смыслов.

Люди, отказывающиеся жить религиозной жизнью, превращаются в наделенных злым интеллектом приспособленцев к хаосу мира, то есть, волей или не волей, становятся политиканами, защитниками собственных материальных интересов, собираясь при этом в стаи. При отсутствии высшей духовной цели все политические институты являются стаями хищников, как бы они ни назывались: банда, гражданская ассоциация, партия, государство. Противник правды дьявол при такой подмене бытийных приоритетов рекрутирует эти институты и их участников в свои слуги. Божественное несущее смысл слово сатана превращает в пароли и лозунги, разжигающие непонимание между людьми, приводящее к иступленной взаимной ненависти и кровавым конфликтам: дракам, путчам, террористическим актам, войнам и революциям. При этом агрессоры, задурманенные оглушительной громкостью ложных слов, всегда убежденны, что они борцы за правду, справедливость и свободу. Слова, лишенные своего религиозного назначения (связи с Богом), не только перестают быть средством общения в братской христианской любви, но и средством нахождения какого-либо компромисса между людьми и стаями. Последние сто лет все события, происходящие на базе так называемой украинской идеи, служат наглядным свидетельством языковой духовной деградации, ведущей к катастрофе.

Мы не ставим задачи здесь вдаваться в мелкие лингвистические подробности взаимоотношений малоросского, белорусского и великорусского русских наречий. Тех, кто заинтересуется глубже этой специальной проблемой, отошлю к работе Николая Трубецкого «Общеславянский элемент в русской культуре». Нам представляется важным оценить сам факт, что современный общерусский литературный язык сформировался в тесном взаимодействии всех трех русских народных наречий на фундаменте церковнославянского языка. Такой фундамент превратил общерусский литературный язык, не только в средство общения культурных слоев России, но и лучшим средством для духовного единства в лоне Русской Православной Церкви. Когда в начале двадцатого века появились, так называемые культурные украинские националисты, которые принялись без всякой на то необходимости изобретать украинский литературный язык, многие их предостерегали от этого. Тот же Николай Трубецкой в 1925 году предупреждал, что строительство украинского языка на базе церковнославянского не имеет смысла, так как это будет практически тот же самый общерусский. Если же украинские националисты желают сделать украинский язык как можно менее похожим на общерусский, то придется заняться «самооскоплением, отказом от церковнославянского, одухотворяющего русский язык фундамента».

Творцы украинской идеи выбрали путь самооскопления по двум причинам: во-первых, они были социал-демократами (Грушевский, Винниченко, Дорошенко), безбожниками и в силу своей ограниченности не могли понимать духовного смысла связи языка с церковнославянским; во-вторых, идея украинства была чисто политической идеей, активно внедряемая русофобскими западными спецслужбами. Ради политической цели на первое место естественно выдвигалась не некая мифическая (на взгляд атеистов-политиков) связь народа с Богом, а отталкивание от всего общерусского во имя мифа об украинской нации. Так созревала в то время многим казавшаася совершенно бредовой и невыполнимой идея превращения малоросского этноса в нацию. Для этой идеи мало было изобретать отдельный от общерусского литературный украинский язык, но и опираться на фашистскую методику ускоренного сотворения Нации на арийском мифе. Нужен очень сильный пассионарный миф, чтобы заставить этнос стать нацией. В этом случае мало придумать, что украинцы- перволюди Земли и от них все самое лучшее пошло, нужно еще отделиться от русской нации, нужно для этого проповедовать ненависть к этой нации, ко всему общерусскому, нужно придумать московитов, от которых пошло все самое худшее.

Когда был сформирован богоборческий СССР, некому было даже думать о религиозном значении общерусского языка, а политическую разрушительную силу литературного антирусского украинского языка большевики недооценили, надеясь на силу своей идеологии, НКВД и концлагерей. Большевики принялись заигрывать с украинскими фашистами, их тогда называли украинскими националистами. Религии для большевиков не существовало, а культура и язык для них имели второстепенное значение, поэтому они разрешили насильственную языковую украинизацию на сугубо русских территориях, подаренных Лениным и Сталиным Украинской Советской Социалистической Республике. Местечковая культура поощрялась, а политическое самостийничество жестко подавлялось. В то же время западные спецслужбы активно использовали украинский национализм в своей подрывной деятельности.

Необходимо напомнить, что запад начал внедрять украинскую антирусскую идею еще в конце 19 века. Австрийская разведка особенно активно проводила эту работу во Львове. Тем не менее количество львовских москвофилов оставалось достаточно высоким. Когда в первую мировую войну русские войска под командованием генерала Брусилова отбили Львов, их встречали с цветами и аплодисментами. Идея единой православной Руси стала привлекательна и на Западной Украине. Потом, когда Львов был вновь отбит, австрийские спецслужбы расстреляли самых активных московифилов , других отправили в концлагеря. С тех пор началась активная немецкая работа в пропаганде украинской антирусской идее. Опорой им были местные тогда еще относительно умеренные этнические националисты.

Дурново пророчески предупреждал, что захват Галиции будет опасен для всей Российской империи, что Галиция превратится в мину замедленного действия. Сталин, уверенный в своих силах, этого не боялся и даже поощрял до конца жизни насильственную украинизацию сугубо русских областей, так называемой, Украинской Советской Социалистической Республики. Коммунисты духовную сферу всегда считали не важной, а признание религиозной функции языка вообще отрицали, поэтому начертив на карте Украинскую республику, они бросили языковую кость украинским националистам на этой условной территории. Естественно, что главным легальным оружием в подпольной борьбе за самостийность в советский период был искусственно образованный постоянно, развивающийся как антирусский украинский язык. Напомним, что общерусский литературный язык образовался значительно раньше на одухотворенном фундаменте церковнославянского. Украинский литературный язык ушел от этого по двум причинам: во-первых, он и задумывался националистами, как способ оторваться от общерусского; а во- вторых, его строительство пришлось на время, когда Церковь была гонима и господствовал воинствующий атеизм. По этой причине в широком распространении малоросского наречия, превращенного в литературный псевдоязык, ставшим и антирусским и антиправославным одновременно, были серьезно заинтересованы геополитические противники России. Кроме того их радовало, что языковая украинизация приводила бы к постепенной духовной и интеллектуальной деградации населения УСССР. Но так как для КПСС украинизация была не важнейшей задачей, а скорее пропагандистской уступкой национальному элементу, русский язык не только не сдавал своих позиций, а побеждал, на нем говорили и думали свыше 85% населения советской Украины. Тем более, что он был гораздо удобней и естественней в науке и технике, которым придавалось огромное значение.

Грянули перестройка и развал! Галиция, успевшая за недолгие годы в составе СССР внедрить свои кадры во все высшие учебные заведения, особенно к западу от Киева и в самом Киеве, в составе своих примерно 70% на то время украиноязычных граждан и студентов почти всей Украины устроила настоящую самостийную истерику. От Львова до Киева они устроили живо «лансюг», требуя независимости от катов москалей, которые кроме прочих преступлений против украинцив, еще и поедали украинское сало и ковбасу. Мы жители Юго-Востока, по сути москали, всерьез эти истерики не воспринимали и … проголосовали за незалежность в составе обновленного Союза. Откуда мы, совки, могли знать, что жили в одной республике с неонацистами, которые вместо Союза грезят создать антирусское государство? Откуда мы могли знать, что бывший секретарь по идеологии КПУ Кравчук, на самом деле, по убеждениям неонацист? Нам было в те годы не до политики, мы выживали, катали по городам и весям страны и мира тележки, метко названные народом «кравчучки». Борясь за собственное выживание, мы даже не заметили, как наш общерусский язык был объявлен вне закона. Краем уха слышали, что теперь государственный язык, новой дюже гарной европейской страны, украинский, но нам и в голову не приходило, что через несколько лет министр культуры назовет наш великий и могучий общерусский язык «собачей мовою», а детям запретят на родном языке учить даже геометрию!

Носители антидуховного, антиправославного и антирусского политического украинского языка под руководством униатских священников, превратившихся в политических антиправославных офицеров сразу после объявления Украины незалежной державой, первым делом объявили войну Русской Православной Церкви. Тот факт, что украиноговорящие самостийники начали с гонений на Православную Церковь , был ярким свидетельством тщательного профессионально разработанного плана западных русофобских органов. После 70 лет мощной советской атеистической пропаганды русский мир на Украине был духовно дезориентирован коммунистической псевдорелигией, а Украинская Православная Церковь Московского Патриархата еще не имела достаточного количества прихожан, способных встать на ее защиту.

К чему это привело- разговор впереди!

Виктор Жирнов Дорифор