Однажды прочитал в украинском солидном еженедельнике «2000» статью о необходимости серьезно преподавать философию студентам высших учебных заведений. Я тоже в этом убежден. Но как и что преподавать?

В статье «Между образованием и катастрофой» канд. философ. наук Валентина Стрижко пыталась меня обывателя и «доморощенного философа» убедить, что моим внукам нужно преподавать философию, что без нее пропадут ребята зазря. Меня, грешного, тоже посещала такая идея, но, очевидно, по философской своей доморощенности, моя аргументация в статье «Чему студентов учат» была примитивной, любительской, поэтому и вызвала шквал азартной критики от таких же профанов, как я . Ободренный появлением единомышленницы в среде профессиональных философов, потирая руки от удовольствия, принялся за поучительное для себя чтение. Какое я испытывал ощущение в начале чтения? Вспомните косого Крамарова, шахматного любителя, воодушевленного гроссмейстерским ходом О. Бендера Е2 на Е4. Восторг и сплошные аплодисменты! Читаю: «Система образования …. Оказалась практически разрушенной». Да! Да! Восторженно аплодирую. «Герберт Уэлс: «Человеческая история все больше напоминает гонку между образованием и катастрофой». Здорово! Даже Уэлс и Стрижко – серьезные люди, разделяют мои доморощенные, кухонные прозрения. Дальше идут не совсем понятные рассуждения о Канте, Конфуции, «глокальной публичной философии», «европейской философии как изначально рационалистической, прогрессивной и критической», о «всеобщем познании Универсума как целого»… Это меня не насторожило, как не насторожила Косого жертва ферзя Бендером, нам ли, любителям, понимать всю изощренную глубину мысли профессионалов…

За свое терпение я был вознагражден. Гроссмейстер Валентина Стрижко делает ход понятный и мне любителю. Она цитирует глубокоуважаемого мной Николая Бердяева: «Философия всегда была порывом из бессмысленного эмпирического, принуждающего и насилующего нас со всех сторон мира к миру смысла». Вместе с Бердяевым твердо зная, что философия -- это любовь к мудрости, которая приходит к человеку после собственного субъективного и при этом универсального неопровержимого ответа на основной вопрос жизни: ее смысл, я приободрился в надежде получить удовольствие от элегантного решения этой задачи философом по фамилии Стрижко. Обращение к Бердяеву, одному из величайших мыслителей в истории человечества, эту надежду укрепляло. Отвечать на вопрос о смысле жизни, вместе с Бердяевым, значит чувствовать под ногами твердую почву, не позволяющую провалиться в болотную трясину софизмов и грязной жиже пустых фраз. Но, очевидно, Бердяев здесь потребовался лишь в качестве погремушки из- за громкого имени, так как далее идут опять ни к чему не обязывающие фразы, что «мыслить нужно, опираясь на объективность, критичность, панорамность, целеустремленность, диалектичность, аналитичность и системность». Трудно, конечно, возразить доценту, кто его знает, может быть действительно следует так мыслить, тем более за такой способ философствования Валентина Стришко обещает избавление мышления «от узости, односторонности, примитивной прямолинейности, соблазнов и попыток все упрощать, насыщает целостным, системным видением мира». Ради «системного видения мира» может и стоило бы попотеть над совершенствованием своего мыслительного аппарата, но где найти желающих ?!

Если автор хотела меня насторожить, убедить, что философия – это труднейшее недоступное простым смертным занятие, то это ей удалось. Но ведь она хотела нас убедить в необходимости углубленного преподавания предмета в учебных заведениях для простых смертных! Именно для этой цели, наверное, Стришко зовет на помощь авторитета – Мартина Хайдаггера. «Окончательный вывод Хайдаггера: «Философия есть философствование». Воодушевленная авторитетной поддержкой доцент далее продолжает философствовать на тему как это трудно и опасно – философствовать! Мне, охваченному священным трепетом доморощенному философу, разъясняют огромную разницу между легкомысленной болтовней любителя и «теоретическом поиске профессионального Философа, целенаправленно проникающего в глубины бытия. Для пущей убедительности рассказывается о Демокрите, выколовшем себе глаза, чтобы лучше видеть в глубине умопостигаемого мира, о трагических судьбах других философах, заплативших жизнью за стремление к Истине. Мне, запуганному и впавшему в отчаяние, уже захотелось бежать на майдан «Независимости» с плакатом: «Философия - это опасно: берегите детей !!!» И побежал бы, если бы не был остановлен цитатой Исайя Берлин: «Цель философии всегда остается одной и той же - помочь человеку понять самого себя и тем самым жить при свете, а не безумствовать в темноте».

Снова появилась надежда увидеть свет в конце темного тоннеля длинной статьи преподавателя мудрости. Появилась надежда, что философ расскажет как ее «философствование» помогает помочь понять саму себя и жить при свете Истины. Но, к сожалению, следующие несколько столбцов текста, состоящие из набора сложных терминов и загадочный конец опуса, окончательно убеждают – автор философом не является, поэтому не может убедить никого в необходимости изучать философию. Заканчивает статью автор совсем загадочным образом: «Грядущие реформы системы воспитания и образования новых поколений будут совершаться через обретение ею полноценного философского основания, способного придавать этой системе так необходимые целостность, результативность, реальную и подлинно гуманистическую направленность». Судя по приведенной выше цитате Карла Маркса: «Всякая истинная философия есть духовная квинтэссенция своего времени», - можно предположить, что Истины не существует, что философия не любовь к мудрости, а способ провозглашения, заплетающимся от вычурных терминов языком, мелких идеологических «истин», которые с поразительной самоуверенностью отстаивают прислужники очередных самозваных мессий.

Вывод напрашивается сам по себе: ту философию, которую автор называет европейской, то есть сугубо рационалистической и критической ориентации, а упомянутый всуе Николай Бердяев называл полицейской, преподносить подрастающему поколению как, «колоссальный полюс духовности», преподносить, как суррогатный заменитель христианской религии было бы крайне опрометчиво. Если и соглашаться с Хайдагером признавая, что «философия -- это философствование», все равно необходимо определиться с целью, ради которой философствуешь. Настоящий, честный мыслитель видит эту цель как приближение к Истине, осмысляющей свою жизнь, жизнь других людей и всего человечества в целом. Одни из них став в оппозицию к религии(Демокрит, Лукреций, Ницше, Камю) честно прошли свой путь и пришли к Абсурду, к «мужественному признанию, что жизнь человека не имеет смысла» и тем самым преподнесли урок всем остальным. Не выучив этого урока, не осознав глубины их философствования, глупо было бы идти дальше. Группа других оппозиционеров христианству (Дидро, Гельвеций, Гольбах, Фейербах, Маркс, Энгельс) в своем отрицании религии дошли до экстаза, породившего новую ложную религию, постулаты которой можно воспринимать всерьез только с помощью героического самоотречения и слепой Веры в незадачливых основателей. И, наконец, мы можем вспомнить славные имена тех преданных истине и отважных мыслителей, которые философствовали всерьез, достигая позитивных результатов в положительном осмыслении жизни. Это: Сократ, Платон, Фома Аквинский, Гете, Франц Баадер, Соловьев, Бердяев, Достоевский, Ильин и Лосский и все другие светлые головы, возвращающие философию в храм, «к священной своей функции получения посвящения в тайны жизни». Философия не должна прислуживать ни науке, ни религии, но она должна быть приобщена к религии как основному источнику питания. Другого источника питания для философии не существует. Современная попытка рационализированной философии считать этим источником науку бесплодна и порождает софистику, жонглирование сложными для понимания, но пустыми, по сути, словами. Статья Стрижко - характерная иллюстрация сиентистского мировоззренческого кризиса, ибо Науки как отдельного феномена не существует, существуют лишь разные отдельные науки: математика, физика, химия, биология и т. д. , которые успешно исследуют только отдельные свойства эмпирического мира и имеют лишь практическое прикладное значение, никак не связанное с «проклятыми вопросами», которые задает бытию философ. К сожалению, на кафедрах философии высших учебных заведений еще преобладают преподаватели с марксистскими и безрелигиозными псевдонаучными установками, порождающими апологетику рационализированной бездуховной мысли. Поэтому думается , что только когда произойдет возвращение настоящей религиозной философии, ведущей к мудрости в наши университеты, тогда можно будет всерьез говорить о необходимости расширенного преподавания этого предмета подрастающему поколению. Современный либерализм опошлил этот предмет, связал по рукам и ногам, лишил свободы и обуржуазил. Ничему хорошему, нужному наш бедный студент от такой философии не научится. А нам остается лишь процитировать слова Николая Бердяева: «Философия должна быть свободной, должна искать истину, но именно свободная философия, философия свободы приходит к тому, что лишь религиозно, лишь в жизни цельного Духа дается Истина и Бытие».

Виктор Жирнов- Дорифор