Часто ловлю себя на мысли: как же прочно въедается в нашу кожу и чувства привычка к шаблонам, клише, ярлыкам! Как хочется нам порой спрятаться от сложного цветения вселенной в спасительной норке устоявшихся воззрений, и все, что не понятно уму (а, значит, и тревожно, и вопросительно, и опасно), затолкать в спичечный коробок заранее приготовленных штампов. Вообще-то и Бога, как личность, бесконечно громадную, вездесущую и всемогущественную, многие из нас предпочитают сводить к банальному и дежурному «Бога нет!» или «Мы Его придумали», что, конечно, намного проще и удобнее, чем ежечасно совершать над собой мучительное очищение, только и открывающее путь к общению с Ним.

Казалось бы, вера, возвышающая человека над стихиями мира сего и собственной приземленностью, обязана превосходить эти стереотипы, стирать их с лица земли. Ан, нет - старые привычки цепко держат сознание в своих сетях, и новое, божественное, прорастая в падшей душе, зачастую оказывается в плену у старых «болячек».

Святые отцы учат: не принимай и не хули. Почему? Да, потому, что не знаем, от кого событие – от Бога или от дьявола. Пятью органами чувств воспринимать нам позволено только внешнюю оболочку вещей и событий; не случайно, девяносто процентов знания о мире мы получаем через зрение. Исходного, духовного «материала», коим Господь от начала времен непрестанно творит вещественную реальность, в полноте постичь мы не можем. Дух дышит, где хочет – это знаем точно, но, где и как Ему угодно дышать? Тайна.

Личность отца Иоанна (Охлобыстина), как мне кажется, из этого разряда «сложных» явлений. Актер, режиссер, блоггер, публичная и невероятно популярная в молодежной среде фигура, автор сенсаций и непредсказуемых демаршей – это с одной стороны. Священник, пусть и временно отстраненный от богослужений, отец большого и дружного семейства (чем не подвиг в наши безумные дни!), ищущий, думающий, сомневающийся, духовно «алчущий и жаждущий правды» – с другой. Где маска, а где истинная сущность? Случайно ли столь редкое сочетание полярных и даже вроде бы взаимно исключающих качеств и свойств в одной отдельно взятой личности? Мыслимо ли – белкой крутиться в колесе мирских дел, и в то же время хранить душу и держать связь с «единым на потребу»? Мне лично хочется ответить «да, мыслимо», ибо… неисповедимы пути Господни, и Дух его действительно «дышит, где хочет».

Знаю, что в православной среде, среди мирян и священства к о. Иоанну отношение, мягко говоря, неоднозначное, часто же - не просто настороженное, но и заведомо отрицательное. Что ж, это и понятно, и огорчительно. Понятно потому, что в искрометной и неудержимой стремительности автора «Доктрины – 77» наличествует многое из того, что не вписывается в «канонические» представления о православном образе жизни. Огорчительно, ибо в скорых этих приговорах угадывается осуждение «за глаза», порицаемое Господом, призывающим нас поберечь души и оставить Ему суды и отмщение Его.

Иван Охлобыстин сложен, но разве назовешь простой нашу сегодняшнюю жизнь? Да, и так ли уж просты мы сами – «блудные сыны» векового безбожия, в одночасье вдруг вообразившие себя праведными? Как тут не вспомнить горестное воздыхание Феофана Затворника: «Сам дрянь-дрянью, а все твердит: несмь аз яко прочии человецы!» Не несем ли и мы по жизни, как пудовые вериги, тот же ворох противоречий, страстей и сомнений, что столь ярко, открыто и юродиво предъявляет миру «кумир миллионов»?

Лично для меня главное и фундаментально-простое в отце Иоанне это его внутреннее чувство священства. Остальное – «прикид» героя наших дней, состоящий, как и положено, из рваных джинсов, модной куртки, двух айфонов, тату и элегантных очков. В последнюю нашу встречу, состоявшуюся на днях «на нейтрале», в мексиканском ресторане на западе Москвы, мы проговорили около четырех часов. Горячо и заинтересованно. Обо всем подряд. О недавнем шокирующем заявлении «Эху Москвы», а, значит, и всему подлунному миру касательно его желания после синхронного ухода с постов в 2018 году Патриарха и Путина «взойти на царство и принять присягу от народа и армии». О тайных его муках и «тонко-хладном гласе свыше», обязавшем о. Иоанна во время молитвы на утренней литургии сделать-таки этот отчаянный шаг. О желании не доехать до студии, погибнуть по воле Промысла, лишь бы не произносить в прямом эфире те «тяжелые слова». О «зеленой волне», сопровождавшей, как назло, всю ту поездку на «Эхо» четвертого декабря. О странном «ватном» молчании, накрывшем и Кремль, и Церковь, и либеральную, и национал-патриотическую общественность вопреки ожидаемому шквалу гневных обвинений и обличений со всех сторон. Говорили о судьбах «Правого дела», и шире – об обреченности самой идеи партийности в России. Но больше всего – о новой нарождающейся «от корней народной жизни» общественной силе, именуемой народом Божиим, о тех миллионах совестливых и верующих русских людей, незаметным и будничным трудом которых стоит и держится наша земля в эпоху апостасии, предательства и убывания.

Я видел его глаза, в которых читались боль и надежда – боль за родину и семью, и надежда, наверное, общая для нас всех, найти, нащупать ту ось, ухватившись за которую мы сможем развернуть колесо гибнущей русской истории. Эти чувства не сыграть… даже такому природному таланту, каким является Иван Иванович. Да, и какой смысл играть?

Александр Нотин

Источник изображения: http://www.pravmir.ru