Жизнь человека коротка. Надо постичь, понять  самое главное. Объект постижения – мир: вселенная (природа), общество, человек. А также первопричина мира, начало всего, что принято называть словом «бог». У каждого человека стихийно или осознанно в течение жизни происходит формирование мировоззрения. Естественно, каждый человек стремится иметь правильное, объективное видение (понимание)  мира…

Постигает мир человек разными способами. Прежде всего, эмпирически, используя   пять органов чувств, и перерабатывая поступающую информацию с помощью ума. Созерцая мир, а также активно вступая с ним в отношения. Это индивидуальный эмпирический опыт.

Другим средством  постижения выступает религия как способ сверхчувственного  восприятия мира. Иногда религиозной постижение мира называют метафизическим, поскольку человек стремится постичь то, что находится за пределами материального, физического мира.  Как правило, пытливый метафизик пытается докопаться до первоначала видимого и невидимого мира, называемого Богом. Впрочем, Бог может сам приходить к человеку, такая встреча не зависит от умственных способностей человека, его образования и социального статуса.  Христианам это особенно понято: две тысячи лет в наш земной мир явился Сын Божий – Иисус Христос. Это важнейшее в истории человечества событие прекрасно изобразил наш русский художник Иванов на картине «Явление Христа народу».

Дополнительными средствами для человека выступают накопленный человечеством опыт постижения мира. Прежде всего, в виде науки (совокупный  опыт эмпирического постижения). Также  совокупный религиозный опыт в виде богословия (теологии). Наконец, источником мировоззрения является накопленные богатства  культуры. Последняя весьма многообразна: художественная литература, изобразительное искусство, театр, музыка, поэзия и т.п. Недооценивать этот источник нельзя. Порой, одна строфа А.С. Пушкина может стоить многих томов «ученых исследований».

Довольно часто нам говорят, что важным (а, по мнению некоторых людей, главным) способом постижения мира является философия. В переводе с греческого языка – «любовь к мудрости».  Давайте подробнее разберемся в этом вопросе.  Определений философии много, но смысл их понятен.

С одной стороны, это мыслительная деятельность человека, направленная на целостное понимание мира. В отличие, скажем, от конкретной науки  (физика, химия, астрономия, биология, социология, медицина и т.д.). Каждая наука  занимается  лишь своей «грядкой» на бесконечных полях мироздания.  Или в отличие от художественного произведения (книги, картины, скульптуры), охватывающего  тоже какие-то  фрагменты бесконечного во времени и пространстве мира.

С другой стороны, философия  -  это уже некий запас накопленных знаний, полученных предыдущими поколениями философских мыслителей.  Философию можно уподобить громадному хранилищу, внутри которого собрано громадное количество  «вещей», очень разных по внешнему виду и содержанию. Склад такой громадный, что для того, чтобы даже осмотреть все его содержимое, может не хватить жизни. А ведь человеку еще надо выбрать нужную «вещь» (или несколько «вещей»).  И при этом заплатить немалую цену. Какую цену? – Время на изучение той или иной философской идеи, теории. Время – самый дорогой ресурс, данный нам Богом, и он ограничен. На  вопрос пользования «складом» и правильного выбора  философы вам вряд ли дадут ответ (по крайней мере, непредвзятый, поскольку каждый может хвалить его любимые «вещи»).

Какое место занимает философия в общем арсенале средств постижения мира?  Проще говоря: какова роль философии в формировании мировоззрения человека и общества? Эту   роль следует рассматривать в контексте сочетания  следующих упомянутых выше источников формирования мировоззрения:

1) индивидуальный эмпирический опыт;

2) наука;

3) религия;

4) культура;

5) философия.

В предварительном порядке следует отметить, что по мере социализации человека  роль индивидуального эмпирического опыта снижается. В чистом виде индивидуальный эмпирический опыт существует на необитаемом острове, но сегодня в условиях глобализации и бурного развития массовых коммуникаций таких «островов» на Земле не осталось. Возрастает роль коллективных форм опыта, передаваемых от одного поколения к другому.

Разброс мнений о роли философии  очень широкий.  Оценка, во-первых, зависит от  субъективных причин — личного опыта  человека, оценивающего место философии, и его социального статуса. Так, если человек является «профессиональным» философом, велика вероятность того, что оценка философии будет завышенной.  Во-вторых, оценка зависит от более объективных причин. Прежде всего, от  времени, к которому относится оценка. В разные  периоды истории роль философии как системы мировоззрения  могла быть и очень высокой и очень незначительной. Например, временем «торжества философии» можно назвать последние века дохристианской истории, когда в древнем мире (несмотря на официально существовавшее язычество с его религиозным мировоззрением) большой популярностью пользовались учения древнегреческих философов Сократа, Платона и Аристотеля. Другим примером «торжества философии» можно назвать Европу 19 века: тогда стали наблюдаться процессы ослабления христианства (в том числе как мировоззрения) на фоне резко возросшего влияния немецкой классической философии (Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель). Примером резкого ослабления роли философии можно назвать Европу со времен Константина Великого, когда христианство стало официальной религией. Философия на протяжении многих веков после этого имела статус «служанки богословия». В ХХ веке в мире резко возрос авторитет науки. Это в очередной раз способствовало снижению  влияния  философии в обществе.

Одним из наиболее сложных вопросов для самих философов является вопрос о том, где проходит граница между философией и другими системами формирования мировоззрения. На протяжении большей части истории человечества основным «конкурентом» философии была религия. Философские школы Сократа и Платона уже вторглись в ту сферу, которая относилась к невидимому миру и которая до этого почти исключительно принадлежала религии (языческой). Граница между философией и религией начала размываться.  Философы также стали претендовать на решение задачи поиска «бога» («богов») и объяснение его (их).    При этом  философы «искали» и «находили» «бога», опираясь исключительно на разум, логику и  рациональное мышление. Конечно, бог у философов получался всегда какой-то очень странный. Почему-то вспоминается афоризм известного немецкого ученого и публициста XVIII века Георга Кристофа Лихтенберга:  «Бог создал человека по своему подобию, сказано в Библии. Философы делают все наоборот: они создают Бога по своему подобию».

Впрочем, здесь также все условно. Взять, к примеру, школу  неоплатоников (Плотин, Порфирий, Ямвлих, Прокл). Ее процветание пришлось на 3-5 вв. по Р.Х.  Неоплатоники изначально позиционировали себя как философы, которые  являются приверженцами Платона и дополняют платоновскую систему идеями Аристотеля и других философских школ. Постепенно они приступили к «конструированию» «универсального бога». По сути, началось перерождение неоплатонизма из философии в богословие. А затем – в религию, поскольку чисто умозрительная деятельность стала дополняться некоей культовой деятельностью, напоминающей  оккультные обряды. Вот как определяет неоплатонизм священник Николай Карасев в своем фундаментальном исследовании «Путь оккультизма. Историко-богословские исследования»:  «По существу  неоплатонизм – это новое религиозное движение, которое ставило целью достичь «божественной премудрости» не методом покаяния и молитвы, не с помощью внутреннего перерождения души и очищения сердца от скверны, а посредством магических ритуалов, тайного знания древних мистерий оно стремилось выработать способность входить в экстаз, и в этом состоянии, теряя чувство собственной личности,  получать откровение,  приобретать силу космического разума,  получать власть от божества над вселенной»[1].

По  замыслу неоплатоников,  их  «сконструированная» религия могла и должна была заменить христианство. Идеи неоплатонизма взял на вооружение Юлиан Отступник, который попытался «упразднить» христианство. Попытки неоплатоников «учредить» новую религию успехом не увенчались. И из религии неоплатонизм превратился опять в философию, причем его влияние на протяжении многих веков было  незначительным.  В 529 г. император Юстиниан своим эдиктом закрыл академию в столице Византии Константинополе. Таким образом, была поставлена точка на распространении и развитии неоплатонизма, оплотом которого была указанная академия.

Справедливости ради, следует сказать, что на протяжении многих веков были философы, которые пытались провести четкую границу между философией и религией и сознательно отказывались внедряться на «чужую территорию», принадлежащую богословию и Церкви. Впрочем, не всегда это получалось. Либо страдала философская конструкция, которая оказывалась без «метафизического фундамента», либо все-таки такое вторжение происходило.  Чтобы замаскировать нарушение «конвенции о не вторжении»,  философы избегали и избегают слова «бог», заменяя его терминами:  «Первоначало», «Абсолют», «Единое», «Причина всего сущего» и т.п.   Но что примечательно:  эти свои абстрактные понятия они, как правило, писали и пишут  с большой буквы, что позволяет их называть «Богом философии», «Философским богом».

В Новое время на арену общественной жизни выходит наука как особый вид человеческой деятельности. Она сразу же вступает в конкурентную борьбу с религией (христианством). Довольно часто наука вступает в тактические союзы с философией для того, чтобы совместными усилиями вытеснить христианство на периферию общественной жизни. Наука становится идолом (богом) для  значительной  части европейцев. Впрочем, появляется целый  сонм идолов (богов), поскольку каждая наука хочет властвовать над умами и душами людей.  Бог философии сосуществует  с идолами науки. Философия вынуждена подстраиваться под новую ситуацию. Философский бог хочет быть первым в иерархии всех  новоиспеченных богов. Ради этого жрецы философии пошли даже на то, что философию стали определять как «науку наук» или «королеву наук».  Однако уже давно «наука наук» переживает кризис, ее авторитет как методологии научного знания среди представителей конкретных естественных и общественных наук упал, что говорится, «ниже плинтуса». Об этом кризисе  я рассчитываю поговорить в отдельной статье.

Непростые отношения у философии также с культурой и искусством. Философия ведь хочет сохранить свои позиции главного властителя над умами и душами людей. Но большинство людей не склонно к тому, чтобы штудировать скучные, толстые  и  порой заумные трактаты Спинозы, Гегеля или Канта. Они тянутся к тому, что  проще и доступнее.  Что можно  понять (потребить) здесь и сейчас.  Особенно сегодня, в 21 веке, когда уже сформировался «человек потребляющий». В этом смысле современная массовая  культура – вне конкуренции по сравнению с философией. Конечно, философия пытается «выживать» в этих непростых условиях. После войны во Франции даже появилась школа, которая утверждала, что философия – прежде всего, искусство. А если искусство, значит, на первое место выходят форма и апелляция не к уму и рассудку, а к чувствам человека. Между прочим, французских мыслителей Анри Бергсона (1859-1941) и Жана-Поля-Сартра (1903-1980)  принято считать «выдающимися философами». Первый – представитель школы интуитивизма и «философии жизни», второй —  школы «атеистического экзистенциализма». Оба стали лауреатами Нобелевской премии по литературе.  Думаю, что не будь у них склонностей к литературному творчеству, вряд ли они стали бы известными как философы.

В целом следует признать, что философия сегодня, в 21 веке переживает жесточайший кризис. Она вынуждена мимикрировать то под «науку», то под «культуру» и «искусство». Получается очень неважно.  Позиции свои  философия сдает.  На невнятный статус философии сегодня не могут уже не обращать своего внимания даже те, кто профессионально занимается философией. Вот,  например, известный российский философ Виктор Лега. В предисловии к двухтомнику  «История западной философии» он пишет: «Получается, что философия не является ни наукой, ибо в ней есть нечто от искусства, ни искусством, ибо похожа на науку. И именно в этом своеобразие философии. Имея общие черты с наукой, философия предлагает объективный взгляд на интересующие вопросы, но при этом, разделяя некоторые черты искусства, философия не навязывает себя человеку, оставляя за ним право выбора»[2].

Что ж, не часто услышишь от человека, профессионально занимающегося философией (В. Лега – заведующий кафедрой философии в Православном Свято-Тихоновском Гуманитарном Университете) честного признания в  том, что философия не имеет своей четко очерченной «территории». Вот последние слова из предисловия к упомянутой книге: «Таким образом, сказать, что такое философия, крайне сложно. К какой сфере человеческого познания она относится, тоже сказать с определенностью невозможно. Единственно, что можно сказать с полной уверенностью, — что философия не наука, не искусство  и не религия, это философия»[3].

В зависимости от ситуации ей приходится быть похожей то на науку, то на искусство, то на религию. Прямо по А.С. Пушкину: «Не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка» (из «Сказки о царе Салтане…»). Философия, как выясняется, может жить, лишь выступая в качестве «служанки». Любая попытка стать «королевой» обречена на горькую  неудачу.

Даже из моего краткого обзора читателю понятно, что философия стала удаляться от религии еще в начале Нового времени, когда христианство стало переживать кризис. Сначала Возрождение, потом Реформация, затем Просвещение – вехи удаления философии от христианства. Философия не желала больше быть «служанкой богословия» и возмечтала стать «королевой науки». Но и тут ей не повезло. Она опять стала превращаться в «служанку», на этот раз науки. После этого была попытка философии  превратиться в «королеву культуры и искусства». Но здесь также все закончилось плачевно. Сегодня философия не только утратила   статус «служанки», она стала «люмпеном» современного общества. Она почти никому не нужна.

Но, думаю, что она сумет найти нового хозяина и покровителя. Кто это? —  Я думаю, что она может вернуться под крыло…религии. При этом подчеркиваю: не христианства, а именно религии, отличной от христианства.  С христианством «развод» философии произошел еще в Средние века. Сегодня христианский мир переживает тяжелые времена. Лишний раз об этом свидетельствует так называемый «всеправославный» собор на Крите, проходивший в июне этого года. Пока речь идет лишь о неких эйкуменистических процессах в рамках так называемых христианских конфессий. А завтра он выйдет за рамки «христианского» эйуменизма и будет представлять собой процесс движения разных религий и конфессий к единой мировой религии[4].

Вот тут и потребуются философы типа упоминавшихся выше неоплатоников, которые будут «конструировать» единую, мировую религию.  Призывы к православию повернуться лицом к неоплатонизму и его новому «прочтению» звучат уже со стороны некоторых авторитетных отечественных  представителей богословско-философской мысли[5]. Тогда, в IV веке  на волне философской мысли неоплатонизма к власти пришел император Юлиан Отступник, который пытался «осчастливить» своих подданных «новой» религией, представлявшей гремучую смесь язычества и неоплатонизма. Стремясь, таким образом, отвратить их от христианства, легализованного всего за полвека до этого Константином Великим.   Уверен, что сейчас нам будет опять предлагаться «новая» религия в духе неоплатонизма или какого-то иного « неофилософского синтеза».  Так что могу утешить «профессиональных» философов:  безработными они не останутся. А кое-кто из них может заслужить даже высокий титул философского предтечи антихриста.

Могут ли  существовать сегодня настоящие философы, не обслуживающие интересы «хозяев мира» и не выступающие в роли предтеч антихриста?  Думаю, что да. В свое время святитель  Григорий Палама назвал философские теории  «смесью  меда  и цикуты» (цикута – вид яда)[6]. Так, вот, настоящий философ – тот, кто знает об этой тайне философии. Не только знает, но и предупреждает «непосвященных», что в предлагаемом им напитке под названием «философия» кроме  меда  есть еще цикута.  Профессия философа крайне опасная, поскольку ему помимо его воли и желания приходится периодически  пригубливать опасный напиток.  Тем более, что со времен Григория Паламы соотношение меда и цикуты в напитке  резко изменилось в  пользу  цикуты. Но это – тема отдельного разговора.  

В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова