В предыдущих статьях разговор шел об основных методах (видах оружия) международной конкурентной борьбы, которая продолжается в мире вопреки всем «правилам ВТО». При этом мы обратили внимание на то, что эффективность использования отдельных видов оружия зависит от масштабов и характера поддержки участников торговых войн со стороны государства и банков «своих» стран. По сути государства и банки можно рассматривать в качестве «тылов» компаний, непосредственно участвующих в боевых действиях на полях торговых войн. Банки как важнейшая часть тыла обеспечивают участников войн деньгами. Для компаний, воюющих за мировые рынки, деньги можно сравнить с боеприпасами (патроны, снаряды, бомбы, мины), без которых все основные виды оружия, о которых мы говорили выше, превращаются в бутафорию и бесполезный хлам. Невооруженным глазом видно, что страны мира сильно различаются не только по степени оснащенности основными видами оружия торговых войн, но и мощью своих тылов. Было бы интересно оценить, насколько крепким является денежно-банковский тыл Российской Федерации.

1. О механизмах создания денег.

Основную функцию денежно-банковского «тыла» мы уже назвали – обеспечение воюющих на фронтах торговых войн компаний «боеприпасами» - деньгами. При этом надо иметь в виду, что существуют различные способы снабжения компаний «боеприпасами». Любой грамотный человек знает, что деньги как законные платежные средства создаются в организации, которая называется «центральный банк». Далее эти деньги по разным каналам перемещаются к воюющим компаниям.

После второй мировой войны в разных странах в той или иной степени использовались следующие основные механизмы эмиссии денег центральными банками.

Первый механизм. Он «заточен» на потребности в деньгах компаний реального сектора экономики, товаропроизводителей. Коммерческие банки, выдавая кредиты предприятиям реального сектора экономики, получают под выданные кредиты денежные средства центрального банка (кредиты рефинансирования). Многие слышали выражение: «центральный банк – кредитор последней инстанции». У современного человека (даже с экономическим образованием) это ассоциируется с тем, что во время банковских кризисов центральный банк начинает спасать «тонущие» банки, выдавая им «чрезвычайные» кредиты. На самом деле кредитование центральным банком коммерческих банков посредством переучета (или под залог) векселей предприятий реального сектора должна быть рутинной и основной работой центрального банка. В этом случае выстраивается вертикальная денежно-кредитная система: центральный банк – коммерческие банки – предприятия реального сектора экономики. Такую денежно-кредитную систему иногда называют «немецкой моделью». Именно благодаря четко организованному рефинансированию коммерческих банков со стороны Бундесбанка Германия в 1960-70-е гг. переживала бум экономического развития (немецкое «экономическое чудо») и сумела занять первые строчки в списках мировых экспортеров многих видов промышленной продукции. Сегодня в чистом виде такой модели нет уже нигде, в том числе в самой Германии.

Второй механизм. Он основан на том, что денежная эмиссия центрального банка осуществляется преимущественно в виде выдачи кредитов правительству (государственные займы). Кредитование может быть как прямое (непосредственная покупка облигаций казначейства центральным банком) или опосредованное (когда государственные облигации приобретаются центральным банком на вторичном рынке). Впрочем, эффективность этой модели в значительной степени зависит от того, как государство (правительство) сумеет организовать расходование полученных кредитов. Можно пустить эти деньги на военные цели, войны за границей, можно потратить их исключительно на социальные цели, можно организовать финансирование долгосрочных программ развития экономики (финансирование инвестиционных проектов - как на возвратной, так и невозвратной основе). Такая модель сегодня является доминирующей в странах «золотого миллиарда» (центра мирового капитализма – ЦМК).

По причине использования описанного механизма создания денег все страны «золотого миллиарда» живут в долг. У Японии государственный долг превысил 200% ВВП, у США в конце прошлого года он превысил планку в 100%. В странах Европейского союза, несмотря на разразившийся долговой кризис, государственные долги продолжают расти, у многих из них они уже давно перевалили за отметку 100%. Критическая ситуация наблюдается не только в Греции (оценки долга – в диапазоне от 150 до 180% ВВП), но также в Испании, Италии, Португалии. Не сильно отстает от Греции и Великобритания. Тем не менее, страны «золотого миллиарда» продолжают пользоваться возможностями своих национальных центральных банков (а страны Европы - и возможностями Европейского центрального банка) для того, чтобы через государственный бюджет поддерживать своих товаропроизводителей и экспортеров.

Третий механизм. Его часто называют «валютным управлением». Эта модель присуща всем странам, находящимся за пределами зоны «золотого миллиарда». Центральные банки этих стран развернуты не на свою, национальную экономику, а на экономики «золотого миллиарда». Они выпускают национальные денежные знаки в процессе покупки долларов, евро, фунтов стерлингов и других валют стран «золотого миллиарда» (резервных валют) на своих валютных рынках. Иностранная валюта поступает в закрома центральных банков от экспортеров товаров, а также от иностранных инвесторов, приходящих в данную страну. Фактически это не центральные банки в полном смысле слова, а «валютные обменники», которые заняты «перекрашиванием» резервных валют в цвета своих «национальных» денежных знаков. Такие «валютные обменники» не в состоянии поддержать национального товаропроизводителя. Скорее они поддерживают конкурентов, поскольку валютные резервы размещаются на депозитах западных банков и в долговых бумагах, выпускаемых правительствами стран «золотого миллиарда».

Следует иметь в виду, что деньги создают не только центральные банки, но также частные коммерческие банки. Речь идет о создании так называемых депозитных (безналичных) денег. У банкиров это называется умным словом «денежный мультипликатор». При этом, скажем, на 10 законных денежных единиц (денег, выпушенных центральным банком) и размещенных в коммерческом банке в виде депозитов последний может выдать кредитов на сумму 100 новых денежных единиц в виде безналичных денег. Т.е. «патронов» становится в 10 раз больше. И эти «патроны» могут использоваться (и используются) для ведения торговых войн. Таким образом, денежно-кредитный потенциал частых банков напрямую зависит о мощи центрального банка.

2. Центральные банки и международная конкуренция.

В старые добрые времена конкурентная борьба как на национальных, так и мировых рынках осуществлялась, в первую очередь, за счет совершенствования производства: снижения затрат сырья, энергии, рабочего времени на выпуск единицы продукции; за счет улучшения качества товаров и т.п. Конечно, использовались и иные, «нецивилизованные» методы конкуренции. Например, картельные соглашения, демпинг, подкуп и даже динамит.

Но центральные банки и выпуск ими денег не рассматривались как главный фактор борьбы за мировые рынки. Дело в том, что на протяжении последних десятилетий 19 века и до 70-х гг. 20 века денежные системы большинства стран мира базировались на золотом стандарте. Количество банкнот (законных денег), выпускавшихся центральными, банками прямо или косвенно ограничивалось его золотым запасом. Существовал, если так можно выразиться, «золотой тормоз», который не позволял центральному банку злоупотреблять «печатным станком». Правда, периодически с «печатного станка» снимался «тормоз» для того, чтобы кредитовать чрезвычайные расходы государства. Например, в годы первой мировой войны, в период перед второй мировой войной и в ходе ее. После второй мировой войны золотой стандарт был восстановлен в усеченном варианте – в виде золотодолларового стандарта. Центральный банк Америки – ФРС США стал печатать доллары, которые приравнивались к золоту. Казначейство США обещало обменивать доллары на золото по фиксированной цене 35 долл. за тройскую унцию, фактически американская валюта стала выполнять функцию мировых денег. Это очень помогло Соединенным Штатам в продвижении своих экономических и политических интересов во всем мире. Но 15 августа 1971 году президент США Р. Никсон объявил всему миру о том, что Америка прекращает размен долларов на золото. Причина такого шага проста. С одной стороны, запас желтого металла в американском казначействе быстро таял. С другой стороны, хозяева ФРС уже тяготились «золотым тормозом». Золотодолларовый стандарт закончил свое существование и был заменен долларовым стандартом.

В условиях новой мировой валютной системы «печатный станок» ФРС стал определять ситуацию во всей мировой экономике, в отдельных национальных экономиках, на различных товарных и финансовых рынках. Главным фактором международной конкурентоспособности стал доступ к «продукции» «печатного станка» ФРС. Ни для кого не секрет сегодня, что ФРС США – частная корпорация, принадлежащая узкой группе людей – мировых олигархов. Таких олигархов, как Ротшильды и Рокфеллеры. ФРС состоит из 12 резервных банков, причем главную роль среди них играет Федеральный резервный банк Нью-Йорка. Вокруг этого банка находятся гигантские частные банки, которые называют «бессмертными», потому, что они являются основными и первичными получателями «продукции» «печатного станка» Федерального резерва. Назовем их банки-спутники ФРС. У них проблемы с «ликвидностью» не возникает даже в условиях жесточайших банковских кризисов. Все эти банки полностью или частично принадлежат все тем же хозяевам ФРС. Среди них – американские банки Уолл-стрит, лондонского Сити, Парижа, Франкфурта, Цюриха и т.д. Это неудивительно, поскольку среди владельцев ФРС – граждане мира, для них США – не более, чем территория, на которой размещен «печатный станок».

В последние годы некоторые крупнейшие коммерческие банки «присосались» к еще одной «соске», которая называется Европейский центральный банк и стали банками-спутниками ЕЦБ. В рейтинге 50 крупнейших мировых банков (по величине активов) первые места заняли (в скобках – активы в млрд. долл. по состоянию на 31.12.2010):

1) BNP Paribas (2.675); 2) Deutsche Bank (2.551); 3) HSBC Holdings (2.455); 4) Barclays PLC (2.326); 5) Royal Bank of Scotland (2.268); 6) Bank of America (2.265); 7) Mitsubishi UFJ Financial Group (2.159); 8) JPMorgan Chase (2.118); 9) Credit Agricole SA (2.133); 10) Industrial & Commercial Bank of China (2.041). В этой десятке два французских банка (1 и 9 места), три английских банка (3, 4 и 5 места), два американских банка (6 и 8 места), один немецкий банк (2 место), один японский банк (7 место), один китайский банк (10 место). В списке мировых лидеров лишь один банк (китайский) не относится к категории банков-спутников ФРС и ЕЦБ.

В сильной зависимости от ФРС находятся центральные банки других стран. Особенно те, которые мы отнесли к группе институтов «валютного управления». В активах таких «центральных банков» преобладает американская валюта, а ее поступление в резервы или отток из резервов в значительной мере происходит не стихийно, а в результате различных манипуляций ФРС и ассоциированных с ней мировых частных банков. Такой «центральный банк» управлять национальной экономикой не может, он сам становится объектом управления со стороны крупнейших банков и нужен им как механизм рециклирования долларов в мировой банковской системе. Институты «валютного управления» правильнее называть не центральными банками, а филиалами ФРС США.

Если говорить коротко, то доступ к «печатному станку» выступает важнейшим фактором конкурентоспособности по следующим причинам.

1. В целом ряде отраслей обслуживание кредитов (погашение процентов) становится главным элементом издержек производства. Следовательно, процентные ставки и другие условия кредитов – главный фактор конкурентоспособности товаропроизводителя. Банки-спутники ФРС обладают самыми дешевыми кредитными ресурсами (для них – практически бесплатными). Соответственно, промышленные и торговые компании, связанные с такими банками, пользуются самыми дешевыми деньгами. Каждый банк-спутник, как правило, выступает в качестве «ядра» сразу нескольких финансово-промышленных групп (ФПГ), а в каждой ФПГ может от двух-трех до нескольких десятков промышленных и торговых компаний. Многие из этих компаний занимают высокие строчки рейтингов и списков журнала «Форчун» (см. мою публикацию на РНЛ от 22.10.2011: «Компьютер обнаружил мировую закулису- «комитет 147»»).

2. «Печатный станок» позволяет правительствам стран «золотого миллиарда» не оглядываться на дефициты государственных бюджетов, получая необходимые заимствования от центральных банков (часто не напрямую, а через посредство банков-спутников, приобретающих государственные облигации). Правительства этих стран не испытывают бюджетных трудностей в субсидировании производства и экспорта товаров и услуг.

3. Ряд банков-спутников ФРС и ЕЦБ выступают в качестве главных игроков на финансовых и товарных рынках. Таким банкам всегда гарантирован успех, который зависит от возможности получения в нужный момент больших сумм денег. Это касается, в частности, проведения таких акций, как демпинг (на товарных рынках), поглощение других компаний (на фондовых рынках) и т.п.

4. Еще в большей мере доступ к большим и дешевым деньгам необходим игрокам на рынках производных инструментов. Благодаря такому доступу крупнейшие банки Уолл-стрит сегодня управляют через производные инструменты ценами на рынках нефти, золота, других биржевых товаров. А кто управляет ценами, тот может поставить на колени не только отдельные компании, но даже экономики целых государств.

5. Любая конкурентная борьба сопряжена с рисками. Но намного большей склонностью к риску характеризуются крупнейшие банки-спутники и связанные с ними промышленные и торговые компании. Но не в силу их особых природных качеств (смелости), а по причине того, что они всегда работают со «страховкой». Об этом наш дальнейший разговор.

3. Мировой финансовый кризис, или «игра без правил».

В условиях кризисов (как, например, мирового кризиса 2008-2009 гг.) центральные банки совместно с правительствами могут бросаться на спасение «тонущих» компаний, резко увеличивая выдачу кредитов и различного рода антикризисных бюджетных субсидий. В США, например, в ходе последнего кризиса был реализован «план Полсона» (по имени министра финансов США), согласно которому американские банки и некоторые нефинансовые корпорации получили из государственной казны на возвратной или невозвратной основе около 1 триллиона долларов. Такая мощная «инъекция» в очередной раз поддержала многие отрасли американской экономики, которым по законам рынка давно же полагалось бы умереть. Несколько более скромные бюджетные «инъекции» получали банки и компании нефинансового сектора экономики в Западной Европе.

В ходе последнего кризиса в странах «золотого миллиарда» был апробирован еще один – четвертый механизм создания денег центральными банками. Речь идет о прямой «раздаче» денег центральными банками крупнейшим частным банкам. Проведенный недавно аудит Федеральной резервной системы США (так называется центральный банк США) показал следующее. ФРС за период последнего кризиса (2007-2009 гг.) выдал беспроцентные кредиты на сумму 16 триллионов долларов крупнейшим частным банкам. Среди них имеются как американские банки с Уолл-стрит (Сити, Голдман Сакс, Джи-Пи Морган, Морган Стенли, Бэнк оф Америка и др.), так и иностранные банки (например, английский Бэрклайз, немецкий Дойче банк и др.). На момент проведения аудита ни один цент выданных кредитов не был возвращен. Операции по выдаче кредитов в балансе ФРС своего отражения не нашли (см. мою публикацию на РНЛ от 23.10.2011: «Заговор молчания вокруг самого крупного финансового скандала XXI века»).

По стопам ФРС пошел Европейский центральный банк (ЕЦБ), который раздал кредитов европейским банкам в конце 2011 - начале 2012 гг. на сумму более чем 1 триллион евро. Правда, данная операция не была тайной и отражена в балансе ЕЦБ. Сегодня чиновники во Франкфурте (там расположен главный офис ЕЦБ) подумывают о том, чтобы снять полностью «тормоза» с «печатного станка» как это сделали в Федеральной резервной системе США и забыть о Маастрихтских соглашениях (жесткие ограничения, касающиеся дефицитов бюджетов и величины государственного долга).

Очевидно, что при столь мощных «вливаниях» крупнейшие западные частные банки обречены на бессмертие. Они способны оказывать необходимую кредитную поддержку тем промышленным и торговым компаниям, которые входят в состав финансово-промышленных групп, руководимых такими банками. Во время кризисов страны-члены ВТО забывают о «правилах ВТО» и начинают раздавать компаниям деньги направо и налево. Впрочем, это делают те страны, у которых есть что раздавать.

4. О российской банковской системе и международной конкуренции.

Я уже писал не раз, что Банк России имеет многие признаки института «валютного управления», являясь, по сути, филиалом ФРС США и в определенной мере Европейского центрального банка (в его валютных «закромах» преобладают доллары США и евро). Банк России работает на американскую и европейскую экономику. Предложение рублей на российском рынке определяется не потребностями российских коммерческих банков и предприятий реального сектора экономики, а конъюнктурой мирового рынка нефти и газа – рынка, контролируемого мировыми корпорациями. Причем не столько нефтяными и газовыми корпорациями, сколько банковскими, поскольку именно транснациональные банки определяют уровень цен на углеводороды посредством мощных манипуляций с использованием так называемых «производных инструментов», «привязанных» к ценам на нефть и газ.

В странах с «валютным управлением» национальные банковские системы заведомо оказываются хилыми, неустойчивыми, слабо ориентированными на реальный сектор экономики. Банки таких стран существуют в режиме «выживания», у них крайне слабая надежда на свой центральный банк как на «кредитора последней инстанции». Они вынуждены заниматься почти исключительно спекулятивно-финансовыми операциями, вступать в «сотрудничество» с транснациональными банками (союз кролика и удава), кредиты предприятиям реального сектора экономики предлагают по процентным ставкам, превышающим рентабельность производственной и коммерческой деятельности этих предприятий. Таким образом, такие банки доводят до банкротства отечественные предприятия, рано или поздно сами банкротятся и/или становятся добычей транснациональных банков (ТНБ). Все это в полной мере относится к российской банковской системе. В упоминавшемся выше рейтинге 50 крупнейших банков мира нет ни одного российского банка. Напомню, что активы любого из первых десяти банков этого рейтинга на 31.12.2010 превышали 2 триллиона долларов, т.е. годовой валовой внутренний продукт РФ. Вся банковская система на сегодняшний день насчитывает немного более 1000 действующих коммерческих банков. Их совокупные активы на 1 января 2011, по данным Банка России, равнялись 33,8 трлн. руб., или в валютном эквиваленте примерно 1,1 триллиона долларов. Банк с таким объемом активов находится в рейтинге лишь на 25 месте (это швейцарский Credit Suisse). Думаю, читателю будет понятно, какова «мощь» банковских «тылов» наших товаропроизводителей и экспортеров накануне вступления России в ВТО.

Еще одним малоприятным моментом, связанным с оценкой банковских «тылов» является то, что часть из тех 1000 банков, которые составляют российскую кредитную систему, некоторые лишь номинально (т.е. по признаку юридической регистрации) являются российскими организациями. А вот по капиталу часть из них фактически являются уже иностранными. По данным Банка России, на 1 января 2012 г. в России насчитывалось 230 банков с участием иностранного капитала, причем в 208 банках влияние нерезидентов (иностранцев) на принятие решений было доминирующим (в 77 банках присутствие иностранцев в уставных капиталах было равно 100%).

Руководство Банка России в последние годы называет цифру участия нерезидентов (иностранных юридических и физических лиц) в уставных капиталах российских банков в диапазоне 25-30%. Однако это, по осторожным признаниям некоторых российских банкиров, существенно заниженная цифра. Дело в том, что схему управления некоторыми банками настолько запутанные (схемы с участием оффшоров, подставных лиц и др.), что конечного собственника (бенефициара) идентифицировать бывает трудно или невозможно.

Прямое присутствие иностранного капитала в российской банковской системе дополняется еще очень эффективным, но редко учитываемым косвенным присутствием. Речь идет о том, что многие российские банки даже без прямого участия иностранцев в капитале являются получателями кредитов западных банков и жизненно от них зависят. По состоянию на 1 января 2012 г. на балансах организаций банковского сектора России числились кредиты, полученные от ТНБ, и еще некоторые обязательства перед нерезидентами на круглую сумму 100 млрд. долл., или около 3 трлн. рублей (данные Банка России). Я не уверен, что если в России начнется новая волна финансового кризиса (а она обязательно начнется), российские банки смогут выполнять свои обязательства перед иностранными кредиторами. В этом случае им грозит банкротство и/или переход под полный (и прямой) контроль зарубежного банковского капитала. Нет сомнения, что вступление России в ВТО лишь ускорит этот процесс.

И вот с таким банковскими «тылами» власти России предлагают отечественным товаропроизводителям завоевывать мировые рынки. Не надо быть пророком, чтобы сказать, чем закончится эта авантюра.

В заключение хотелось бы отметить, что в данной статье вопросы, касающиеся роли и места банков в современной мировой финансовой и экономической системе, изложены крайне схематично и бегло. Вероятно, какие-то детали и нюансы остались для читателя не вполне понятными. Для более глубокого изучения поднятых вопросов рекомендую ознакомиться с моей книгой: В.Ю. Катасонов. О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. Современные проблемы «денежной цивилизации». Книги 1 и 2. – М.: НИИ школьных технологий, 2011.

В следующей, заключительной статье предполагаю подвести итоги рассмотрения проблем, связанных с современными методами конкурентной борьбы на мировых рынках, в контексте планируемого нашими властями присоединения России к ВТО.

В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова