Для православных людей Эстонии этот год был очень не простым – как и для всего мирового православия, а в чем-то и еще более сложным. Он принес много вопросов, над которыми приходилось задумываться. В первую очередь это касается ухода из жизни нашего соотечественника, Патриарха Алексия, с которым мы связывали надежды на разрешение нестроений в церковной жизни, очень нас тревоживших. Можно сказать, что мы почувствовали себя осиротевшими.

Но прошло немногое время, и был избран новый Патриарх, Кирилл. Большим утешением для нас явились добрые слова о нем, сказанные матушкой Варварой, игуменьей Пюхтицкого монастыря, духовного центра эстонской земли, и поддержанные настоятельницами шести других монастырей. Для матушки Варвары ныне избранный Патриарх знаком очень хорошо, его духовная дорога проходила у нее на виду. И это объясняется не только близостью ее обители к месту, где он трудился на духовном поприще. Есть близость и куда более глубокая – это общие духовные корни. Ведь известно, что в основание Пюхтицкого монастыря положены молитвы святого праведного отца Иоанна Кронштадтского, столь дорогого Патриарху Кириллу, как мы все могли видеть во время его недавнего визита в Кронштадт. Это и неудивительно – ведь он уроженец и воспитанник города на Неве, с которым неразрывно связана вся славная жизнь Великого пастыря Русской земли. 

Отец Иоанн постоянно был с монастырем и заботился об этом своем детище, часто его посещал, был духовником первых насельниц обители. Советы батюшки и по сей день определяют строй жизни сестер, и неслучайно именно из Пюхтиц вышли игуменьи для многих монастырей России, и не только России. Причиной этому – дух отца Иоанна, Кронштадтского молитвенника и чудотворца, пребывающий с монастырем.

В утешение всем прибегающим с молитвой к Матери Божией проросли зерна на ниве Господней, на которой трудился святой праведный Иоанн, – в Пюхтицкой обители явились прозорливые старицы. Это и блаженная матушка Елена, и прославленная в лике святых новомучеников матушка Тамара (Сатси), эстонка по происхождению, которая начала свой монашеский путь в Пюхтицах, а пострадала за Христа в России, в Чувашии. Но более всего утешения монастырю и молящимся принесла упомянутая матушкой Варварой почитаемая в народе блаженная старица Екатерина (Малков-Панина), наша современница, которую доводилось видеть и мне – когда она, живя в Таллине, посещала дом и храм моего тестя отца Валерия Поведского. Моя супруга Татьяна еще до брака ездила к ней в монастырь за советом и получила от нее некоторые прикровенные предсказания, которые впоследствии сбылись. Владыке Иоанну (Алексееву), у которого я был шофером, она предрекла его скорый отъезд из Эстонии, и этому я был свидетелем. Она являлась живым примером Христа ради юродивой в то непростое время, и могу свидетельствовать как очевидец, что от общения с ней как-то сами собой исчезали все тревоги, которые казались непреодолимыми.

Так что для меня лично, пишущего эти строки, нет никаких сомнений в том, что избрание Патриарха Кирилла произошло по воле Божией, и воля эта была открыта блаженной старице в монастыре, созданном молитвами великого угодника Божия.

 ***

Наверное, не по чину мне рассуждать о таких высоких предметах, но все же не могу умолчать о том, чему сам был свидетелем. 

Мой брат Николай Иванович Голубев трудился завхозом в Новгородской епархии и до назначения на Ленинградскую и Новгородскую кафедру Владыки Никодима (Ротова), и после этого. В то время на весь Новгород была одна только действующая церковь – в честь святого Филиппа. И этого маленького храма катастрофически не хватало верующим Новгорода, он всегда был переполнен молящимися. Верующие Новгорода сразу обратились к Владыке Никодиму: как это улучшить, что можно сделать? 

Владыка все осмотрел лично, после чего было принято решение: полуподвальные помещения церкви переоборудовать под нижний храм, благо высота фундамента это позволяла. И это решение было оптимальное, ибо открыть другой храм в то непростое богоборческое время было бы делом безнадежным. На все требовалось разрешение властей, разрешение уполномоченного по делам церкви, и вот его-то получить было очень непросто. Я помню, как к нашему небольшому храму в Таллине хотели пристроить небольшой притвор, просто обив досками уже существующее крыльцо в одну ступеньку, но разрешение на это так и не было дано. Так было повсюду, и только Господь знает, каких трудностей и усилий стоило Владыке добиться разрешения на строительство. 

Но дело было успешным, и прихожане облегченно вздохнули, видя, что увеличивается место для молитвы. Возглавлял работы секретарь Владыки приснопамятный протоиерей отец Михаил Елагин, и вскоре при участии самого Владыки была освящена нижняя церковь. 

Знаю это все не понаслышке – мне самому было поручено привозить из Эстонии некоторые строительные материалы, например по полтонны шпаклевкиза каждый рейс, которая на тот момент здесь была лучшей по всему Союзу. Мой брат Николай занимался снабжением всех церквей Новгородской области, он должен был обеспечивать их церковным инвентарем и материалами, в том числе и свечами, которые изготавливали в Ленинграде, в Александро-Невской лавре. И брат их оттуда привозил. Один он туда не ездил, и когда я бывал в Новгороде, то сопровождал его.

В одну из таких поездок мы задержались по дороге, и я предложил ехать прямо в лавру, но брат ответил, что сперва надо завезти маленький аналой для коленопреклоненных молитв на квартиру к отцу иеромонаху Кириллу, который как раз в то время возглавил ленинградские духовные школы. Брат пояснил, зачем надо было везти аналой издалека, хотя можно было заказать тут же, в лавре: чтобы сохранить это в тайне, избежав таким образом и разговоров, и каких-либо искушений среди учащихся. Я видел отца Кирилла, молодого, вроде бы совсем современного человека, и мне было удивительно думать, что он не только живет глубокой молитвенной жизнью, но и скрывает это от окружающих. Я видел старых священников, несущих молитвенный подвиг, таким был и мой тесть отец Валерий Поведский, но это были люди другой эпохи, выходцы из дореволюционной России, а вот молодые люди такой жизни мне как-то не попадались в те времена. И это казалось явлением, настолько выходящим из общего ряда, что запомнилось мне на всю жизнь.

Теперь, когда я знаю имя нового главы нашей Церкви, то вспоминаю тот день и ту поездку в Ленинград с братом, также ушедшим от нас в этом году, и мне становится ясно, что к высокому служению Господь призывает достойных. И это понимание утешает меня и освобождает от горького чувства сиротства, ибо на место почившего уроженца нашей страны приснопоминаемого Алексия пришел достойный архипастырь, ведомый Промыслом Божиим. 

Владимир ПЕТРОВ,

Эстония, Таллин

Перейти к содержанию номера