Иерусалимская община. Святоотеческий взгляд

Учение св. Иоанна Златоуста о богатстве и милостыне – вершина святоотеческой мысли. Но Златоустом имущественное церковное учение не ограничивается. И потому весьма актуальной является задача обозреть имущественное учение Церкви более широко, причём – в историческом плане. Был поразительно вдохновенный период «до Златоуста»; был и период «после Златоуста», более длительный и куда менее замечательный, но тоже не без взлётов. Начнём же мы с самого удивительного – первохристианской Иерусалимской общины.

Об известном фрагменте Откровения Иоанна – «послания Ангелу Ефесской церкви»: «Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. Итак вспомни, откуда ты ниспал, и покайся, и твори прежние дела» (Откр.,2:4–5) – известный христианский публицист Лев Тихомиров писал: «Однако Откровение уже делает церкви упрёк за то, что она «оставила первую любовь свою». Надо полагать, это относится к утрате того духа, при котором у верующих всё было общее, не только сердце и вера, но и имущество, и не было среди них ни бедных, ни богатых, как гласят «Деяния» («Апокалипсическое учение о судьбах и конце мира»). Эта мысль Тихомирова приобрела значительную известность, тем более что она согласуется с хорошо знакомыми православному читателю комментариями на Апокалипсис св. Андрея Кесарийского, где упоминается, что Господь «стыдит и порицает за охлаждение в любви к ближнему и благотворительности». Приведём эти удивительные фрагменты Деяний апостольских:

«Все же верующие были вместе и имели все общее: и продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян., 2:44–45).

«У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. Апостолы же с великою силою свидетельствовали о воскресении Господа Иисуса Христа; и великая благодать была на всех их. Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду» (Деян., 4:32–35).

Эти фрагменты иногда называют «коммунистическими», поскольку они повествуют о высоком и строгом христианском коммунизме: ведь слово commune – по латыни «общественное имущество», «община», а communis – «общий». Более того, в латинском переводе Деяний апостольских читаем: 2:44 «omnes etiam qui credebant erant pariter et habebant omnia communia», или в синодальном переводе: 2:44 «Все же верующие были вместе и имели все общее». Но в самом ли деле там был реализован коммунизм, или просто дело ограничилось благотворительностью?

Начнём со Святых Отцов. И не только из-за их авторитетности, но и потому, что по времени они ближе всех к описанным событиям. Все они относятся к апостольской общине с огромной симпатией.

Киприан Карфагенский: «Всё наше богатство и имущество пусть будет отдано для приращения Господу, Который будет судить нас. Так процветала вера при апостолах! Так первые христиане исполняли веления Христовы! Они с готовностью и щедростью отдавали всё апостолам для раздела» («Книга о падших», ч. 2).

«Размыслим, возлюбленнейшие братья, о том, что делали верующие во времена апостолов... В то время продавали домы и поместья, а деньги охотно и в изобилии приносили апостолам для раздачи бедным; посредством продажи и раздачи земных стяжаний переносили своё имущество туда, откуда можно бы получать плоды вечного обладания; приобретали домы там, где можно поселиться навсегда. В благотворении было тогда столько щедрости, столько согласия в любви, как о том читаем в Деяниях апостольских (Деян., 4:32). Вот что значит быть истинными чадами Божими по духовному рождению! Вот что значит подражать по небесному закону правде Бога Отца!» («Книга о благотворениях и милостыне», ч. 2).

Василий Великий: «Оставим внешних и обратимся к примеру этих трёх тысяч (Деян., 2:41); поревнуем обществу христиан. У них всё было общее, жизнь, душа, согласие, общий стол, нераздельное братство, нелицемерная любовь, которая из многих тел делала единое тело» («Беседа во время голода и засухи»).

Но более всех восторгается происшедшим в Иерусалимской общине свт. Иоанн Златоуст (его высказывания можно найти в материале «Златоуст об Иерусалимской общине»).

Выводы из приведённого просты и очевидны.

Во-первых, Святые Отцы не сомневаются, что в Иерусалимской общине было введено «общение имений», т.е. христианский коммунизм.

Во-вторых, Отцы безусловно принимают это устроение за подлинный христианский идеал. Златоуст характеризует этот коммунизм как «ангельское общество», «успех благочестия», «причину согласия».

Однако с тех пор много воды утекло, и вот в новое время, начиная с конца XIX века, появились совершенно другие оценки происшедшего…

Николай Сомин

Не в силе Бог, а в правде

Духовные явления иррациональны и находятся на границе, за которой влияние материального мира минимально мало или совсем отсутствует. Размышляя об этом, Кант говорил: «Признаюсь, что я очень склонен к утверждению о существовании в мире нематериальных существ и к причислению к этим существам собственной моей души. … Поэтому человеческую душу следовало бы считать одновременно связанной уже и в настоящей жизни человека с двумя мирами, из которых она пока образует со своим телом одно личное, целое, воспринимает ясно только мир материальный».

У многих из нас, к сожалению, нет глубоких знаний, а часто и желания понять суть таких феноменов, как дух и душа, духовность, и это в то время, когда основным содержанием войны всё больше становится противоборство именно в нематериальной, духовной сфере, близится время, когда окончательная победа в войне будет достигаться за счёт духовного превосходства, духовно-нравственной и морально-психологической стойкости одной из противоборствующих сторон.

Десять лет назад, в 2003 году, Генри Киссинджер заявил о «смерти Вестфальской системы» и о «бессмысленности идеи государственного суверенитета», его поддержал первый вице-президент Всемирного банка по делам Европы Жан Франсуа Ришар, по мнению которого дальнейшему производству благ мешают «застарелые территориальные инстинкты национальных государств» (11).Сегодня мы видим, как информационные и финансовые империи, централизованно управляемые неправительственные организации стирают границы, как информация, финансы и товары оккупируют страны, навязывают волю одной группы людей и государств всему миру, а тех, кто сопротивляется, или переформатируют, как в Тунисе, или уничтожают, как в Ливии.

Глобальные СМИ (Reuters, Associated Press, Fox, Sky News, BBC, CNN и др.), реклама, социальные сети – превратились в оружие массового поражения человеческой психики. Недавно к понятиям «информационная», «психологическая», «сетевая война», «война в киберпространстве», «управляемый хаос», «интернет-манипуляции», «сетевые мобилизации», «Twitter-революции» и т.п. добавился термин «консциентальная война» (12) – война на поражение и изменение сознания человека, народов и наций. И это не фантазии, а вполне реальные факты нашего времени.

В обеспечении международной и национальной безопасности всё больше возрастает роль и значение информационно-психологической составляющей. В мае 2009 года президент США Б. Обама заявил, что рассматривает безопасность киберпространства как одну из приоритетных, и назначил координатора по вопросам кибербезопасности (Cyberspace Coordinator), который одновременно является членом как Совета по национальной безопасности, так и Совета по национальной экономике (13).

Надо полагать, что все участники форума понимают, что любое информационное воздействие имеет цель – это дух, душу и психику человека. Сегодня разрушается не только сознание, но и подсознание, переформатируются глубинные инстинкты человека: самосохранения, материнства и отцовства; извращается характер взаимоотношений между полами, разрушается и исчезает институт семьи; в Европе и США уже отменяют понятия «мама», «папа», заменяют их понятиями «родитель первый», «родитель второй»; вслед за разрушением понятия «семья», устранением понятий «мать», «отец» разрушаются понятия «государство», «страна», «Родина», «Отечество», уничтожаются понятия «долг пред Отечеством», «служение Отечеству».

Осознавая вышесказанное, мы можем утверждать, что передний край борьбы за Россию сегодня находится в области духа и нравственности. Но это понимаем не только мы. Постоянные атаки на все традиционные для России религии, но особенно на православие, неслучайны. Были письмо десяти академиков, антихристианские выставки Гельмана, заявления Познера и других «интеллектуалов». Суть их утверждений одинаково одиозна: православие сыграло негативную роль в истории России и сегодня тормозит её развитие. Затем последовали различные перформансы и последняя безобразная выходка в храме Христа Спасителя – памятнике подвигу нашего народа и воинства в 1812 году, да ещё в юбилейный год.

Видимо, отвечая на подобные явления, на встрече в Кремле с участниками Архиерейского собора Русской православной церкви 3 февраля прошлого – 2011 года президент Д.А. Медведев заявил, что власть признаёт и ценит «вклад Церкви в развитие государственности, в утверждение духовно-нравственных ценностей в российском обществе», что «духовное воспитание – это заслон для зла, это противодействие ненависти… Не только молодые, но и люди старшего возраста нуждаются в духовной поддержке. Нужна она и в армии» (14).

Как противостоять вызовам времени, выстоять и победить? Ответ дали наши предки. Узнав о высадке шведов, 20-летний князь Александр спешит в храм Святой Софии, молится, а выйдя из храма, обращается к малой дружине: «Не в силах Бог, но в правде; помянем песнопевца Давида, глаголюща: сии во оружии, а сии на конех, мы же во имя Господа Бога призовём…» (15), выступает в поход и возвращается с победой, став навсегда Александром Невским, а сформулированный им девиз «Не в силе Бог, а в правде» на века стал ведущей внутренней духовной установкой российского воинства.

Молодой московский князь Дмитрий колеблется, выступать или нет на Мамая, спешит к игумену земли Русской Сергию Радонежскому чудотворцу, получает его благословение: «Иди на безбожников смело, княже, и сим победиши…», обретает уверенность и, обращаясь к войску, говорит: «Братья! Не пощадим жизни своей за землю Русскую, за веру Христову», идёт на битву и возвращается с победой, став навсегда Дмитрием Донским.

Пётр Первый обращается к войскам перед Полтавским сражением со словами: «Воины, пришёл час, который решит судьбу отечества. Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за род свой, за отечество, за Православную нашу веру и Церковь. …Имейте в сражении перед собой правду и Бога, защитника вашего…» (16).

Перед штурмом Измаила Суворов отдаёт приказ «Сегодня молиться, завтра поститься, послезавтра победа или смерть». Составленная лично Александром Суворовым тетрадь «капральских бесед» начиналась словами: «Молись БОГУ: от НЕГО победа!», затем шла обязательная молитва: «ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦЕ, спаси нас! СВЯТИТЕЛЮ ОТЧЕ НИКОЛАЮ ЧУДОТВОРЧЕ, моли БОГА о нас!», и далее – категоричное, равносильное приказу: «Без сей молитвы оружия не обнажай, ружья не заряжай, ничего не начинай»! (17)

Вы видели картину: старый, седой Кутузов – ночью, полураздетый, на коленях молится перед образом Божией Матери, затем принимает решение, оставляет Москву, спасает Россию. Как можно всё это не знать или забыть, как можно этому не верить и не учитывать?

Говоря о выдающейся роли православия, надо сказать, что его идее о защите Отечества созвучны положения ислама. Сегодня иногда звучат мысли, что ислам враждебен православию. Это или от невежества, или от злого умысла, но одинаково опасно. Мусульмане России – это наши вековые братья в строительстве и защите общего Отечества.

«Нравственность – это разум сердца», говорил Гейне. Воспитать и сохранить разум сердца военнослужащих, их бессмертную душу – вот главная задача духовно-нравственной составляющей военного строительства. Она призвана обеспечить следующее: чтобы, научив человека великолепно стрелять, мы не подготовили из него профессионального убийцу, которому безразлично, в кого стрелять, лишь бы хорошо платили; чтобы выращенный нами великолепный воин-«супербоец» не отказался защищать Отечество и не превратился в «пса войны» – профессионального наёмника, которому всё равно, где, с кем, за кого воевать, главное – размер денежного вознаграждения.

Воинская служба в России всегда была священным понятием. Служить в армии означало служить Отечеству, служить Богу, защищать праведное дело. В Советском Союзе высокий смысл воинского служения был закреплён конституционно и имел высокий общественный статус. Через службу в армии человек любой национальности осознавал себя защитником России, вырабатывал в себе чувство ответственности за судьбу Отечества, сопричастности и полного слияния с его прошлым, настоящим и будущим. Без этих качеств Вооружённые силы России уже не национальные Вооружённые силы, а собрание вооружённых людей, которые пришли в армию исходя из своих личных целей.

Не только повышение материального благополучия военнослужащих должно лежать в основе возвращения престижа воинской службы. Это ошибочный путь. Увеличением денежного содержания нельзя создать мотивацию служить Отечеству и умереть за него. Подвиги во имя Отечества совершают не за деньги.

У нас любят рассуждать об угрозах России и откуда они могут исходить. Как военный профессионал, утверждаю, что наибольшая угроза безопасности России исходит от разрушения духовного смысла воинского служения Отечеству, от превращения воинской службы из святого Долга перед Отечеством в наёмное ремесло. Контракт подрывает и уничтожает с корнем основное качество воинского служения в России – его духовное наполнение, меняет глубинный, освящённый тысячелетней верой и традицией смысл ратного труда. Если не бояться идти в наших выводах до конца, то надо признать, что введение службы по контракту несёт с собой разрушение национального самосознания граждан России, утрату ими качеств патриотов и защитников Отечества. И это может стать одной из причин разрушения России как единого государства. Примеры Римской империи и Византии это подтверждают. Контрактом самопожертвование за Отечество не предусмотрено.

Интересно, что писал более 80 лет назад наш выдающийся соотечественник Антон Керсновский о воинской службе по контракту: «Офицерский состав, имеющий характер «механического соединения людей, связанных индивидуальным служебным контрактом с государством… – человеческая пыль, карточный домик, положение, в XX веке невозможное» (18).

Во все времена, особенно в периоды внутренних нестроений, Русская православная церковь вместе с другими традиционными религиями выступала коллективным хранителем российской государственности, духовно-нравственного самосознания народа и его защитников, духовной и культурной памяти народов России, их исторических традиций. И сегодня она видит в этом свою важнейшую задачу. Именно такую установку даёт доклад Святейшего Патриарха Кирилла в январе этого года на открытии Рождественских чтений. Православная вера и сегодня является надёжным фундаментом для воинского и патриотического воспитания военнослужащих российских Вооружённых сил, она сохранила для этого историю, традиции, моральные идеалы и нормы, внутреннюю, нравственную чистоту, правду и силу.

Сегодня крайне необходимо быстрейшее возрождение института военного и морского духовенства. Нужна последовательная работа по двум направлениям: первое – вводить в минимально необходимом объёме военную тематику в систему духовного образования священнослужителей, в программы духовных семинарий и академий; и второе – вводить элементы духовного образования в программы военных вузов и создавать в них факультеты православной культуры. Мы готовы в этой работе участвовать.

В заключение надо сказать, что сокровищница воинской культуры России неисчерпаемо богата. Её духовно-нравственные основы мало изучены и таят в себе удивительные откровения и находки.

Многое менялось в России, но одно оставалось неизменным на протяжении столетий: высокая и чистая духовно-нравственная составляющая воинского служения России не корысти ради, служения не за деньги и не за страх, а за совесть, во благо народа и Отечества.

Так должно быть и впредь! Мы обязаны сохранить эту драгоценность!

Честь имею!

Александр Черкасов,

генерал-майор, профессор

Перейти к содержанию номера