В журнале «Шестое чувство» (2/2010) появились две публикации, «две реплики на одну тему». А сама тема заявлена в рубрике «Чувство Родины». Автор первой публикации – Алексей Коровин, второй (оппонирующей первой) – Арсений Замостьянов.

Меня заставило взяться за перо серьёзное несогласие с первым автором и некоторое, но существенное несогласие со вторым.

Сразу скажу, что предмет моих рассуждений – как бы это выразиться – некий вялый патриотизм обоих авторов. Феномен интересный и очень показательный.

Но – по порядку.

Сначала меня удивил в статье Алексея Коровина термин «лучшие люди», который он употребил в небольшой публикации несколько раз. Что же это за лучшие люди? Помнится, в XIX веке Н. Чернышевский придумал этот термин для определения деятельных социалистов. Правда, Ф. Достоевский назвал этих лучших людей бесами и пророчески усмотрел в них тех, кто «зальёт мир кровью». Что и случилось.

Кто же такие «лучшие люди» в данной трактовке?

Читаем: «Речь идёт о наших лучших людях, умницах, предпринимателях. Это они в 80-е и 90-е крутились, как белка в колесе, заботясь далеко не всегда (курсив мой – М. Щ.) о собственном кармане. Будь у них силы и желание и – главное! – вера в Россию, они сумели бы всё вверх дном перевернуть и многое в нашем обществе изменить. Правда, нельзя гарантировать, что эти перемены оказались бы к лучшему». Далее автор ещё более прямо уточняет: лучшие люди – это «отечественные состоятельные люди».

Казалось бы, о чём тут говорить? Термин очевидно, мягко выражаясь, неточен.

А. Замостьянов аргументированно возражает, и я с ним согласен во всём (кроме последних двух абзацев), однако есть ощущение недоговорённости. Во-первых, сам факт введения термина «лучшие люди» – правомерен ли он? Думаю, что его просто быть не должно. Ведь если мы его принимаем, то мы должны принять и другой термин: «худшие люди». То есть мы берём на себя функцию судить и выносить приговор по отношению к ближнему. А взяв на себя право судить, мы неизбежно осуждаем, а это великий грех, который, как известно, есть нарушение заповеди «не убий». Нам сколько-то позволительно говорить «лучший художник», «лучший сапожник», «лучший делец», то есть высказывать своё отношение к деятельности человека, но самого человека нам судить не дано. Нам не дано судить образ Божий, который есть в каждом человеке. И Господь недвусмысленно сказал: «Мне отмщенье и Аз воздам». А. Замостьянов справедливо, но, на мой взгляд, слишком мягко говорит о гордыне, о «представлении о том, что я лучше страны. Что вообще я лучше кого-либо и чего-либо». Таким образом, сами рассуждения о чьей-то «лучшести» для христианина недопустимы. Господь совсем не ради прихоти мыл ноги своим ученикам. Во-вторых, небезынтересно выяснить, на каких критериях основаны выводы о том, что одни люди лучше (то есть высший сорт), а другие хуже (второй сорт и так далее). Собственно, А Коровин эти критерии указал (а я уже процитировал). Это – ум, предприимчивость, трудолюбие, материальная состоятельность и забота не всегда о собственном кармане. Лучшее, высшее качество воплощается в своём предельном варианте – в идеале. Для христианина идеал – Бог, Христос.

В вышеперечисленных достоинствах «лучших людей» такой идеал отсутствует. Рассмотрим критерии А. Коровина. Ум? Да, это дар Божий, однако он не есть высшая иерархическая ценность. Ум – это инструмент, который одинаково успешно служит и добру, и злу. Так называемая эпоха Просвещения, в русле которой и по сей день пребывает западное общественное сознание, обожествила человеческий разум. Историческая практика быстро доказала абсурдность и гибельность сей сатанинской идеи, однако инерция мышления столь велика, что эта глобальная ложь продолжает пребывать в миллионах голов.

Предприимчивость и трудолюбие? Да, это безусловно хорошие качества, однако, как и в вопросе об уме, возникает вопрос: а ради чего? И опять можно констатировать релятивизм этих достоинств в нравственном отношении: предприимчивыми могут быть и преступники, а трудолюбие может быть направлено на строительство очередной вавилонской башни. Думаю, что, к примеру, создатели телевизионных программ, растлевающих народ, не обделены качеством трудолюбия (особенно если за неплохие деньги): работа-то ведётся ого-го-го какая масштабная и планомерная.

И вот основной критерий: материальная состоятельность. Если очень умный, предприимчивый и трудолюбивый человек в силу каких-то причин (заболел, произошёл несчастный случай, не сумел быть достаточно аморальным, чтобы подавить конкурента и т.д.) не заимел в результате своей деятельности соответствующего капитала, то вряд ли А. Коровин отнёс бы его к «лучшим» людям. Таким образом, лучшие люди – это богатые люди, которые сумели добиться успеха благодаря собственным достоинствам. Что ж, сказано прямодушно и откровенно, по-американски. Ведь в основу процветания США, в основу их конституции положена европейская просвещенческая идея: «Не добродетель должна побеждать порок, а другой порок».

Социодарвинизм – норма для западной цивилизации, и «лучший» логично является синонимом «сильнейшего». Только при чём тут христианство? Автор статьи цитирует Священное Писание, словно желая иметь верную меру в руке, обладая в чём-то христианским отношением к Отечеству. Явная непоследовательность. Ф. Ницше был более точен: объявил себя антихристианином и без обиняков заявил: «Слабые и неудавшиеся должны погибнуть – вот закон нашего человеколюбия».

Он же, Ницше, будучи всё-таки умным человеком, определил: все устремления на земле есть следование инстинкту власти. Думаю, что для горизонтального уровня человеческого бытия это справедливо. Есть административная власть, есть власть денег, есть утончённая власть искусства, есть власть священства и т.д. Сегодняшний день – это день, когда властвуют деньги. Убогая мечта современника знаменательна: капитализм с человеческим лицом. И вполне логично появился новый кумир (лучший человек) – преуспевающий буржуазный предприниматель. Автор пишет, что лучшие люди «в 80-е и 90-е крутились, как белка в колесе». А что за процесс происходил в стране в эти годы? Передел собственности. Приватизация, захват того, что тебе не принадлежит. Период первоначального накопления капитала, который, по справедливому мнению К. Маркса, никогда не протекал без крови и преступлений. Это период распада государства и его институтов. Что же делали «лучшие» люди? Развивали науку, технику, укрепляли армию и правосудие? Нет, им было не до этого. Нужно было осуществить первоначальное накопление. Этим и занимались.

И это было общей генеральной тенденцией.

Бизнес сделался мерой достоинств человека. Сейчас как-то неловко даже высказать сколько-нибудь критическое отношение к самой идее бизнеса. Предоставляю слово выдающемуся бизнесмену (кажется, это был Рокфеллер): «Бизнес – это умение изъять из чужого кармана деньги законным способом». Как видим, нравственными достоинствами этот тезис не наделён. Да и что возразить, когда Христос без обиняков сказал: «Не можете служить Богу и маммоне» (Мф. 6:24). Господь сказал ещё более определённо: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие» (Мр. 10:25). А по поводу того, кто есть лучший среди людей, Он тоже высказался очень определённо: «…кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою…» (Мр. 10:43).

Можно много чего сказать по этой теме. Но довольно. Я остановился на ней постольку, поскольку из неё вытекает главная тема моего высказывания.

Ложная посылка о «лучших» людях неизбежно диктует ложный и сомнительный вывод.

Собственно, утверждая, что Россия недостаточно хороша для «лучших» людей, можно прийти к закономерному выводу, что ничего плохого в том нет, чтобы «эту страну» покинуть. «Рыба ищет, где глубже, – пишет Алексей Коровин, – а человек, где лучше. Человек не рыба, но у меня не повернётся язык осудить этих людей». Людей осуждать не надо, а их позицию – можно и должно. На первый взгляд, если страна такая плохая, зачем её беречь? Пусть уходит в небытие, если не хочет и не умеет жить и выживать!

Логично. Но только внешне, а по сути, глубоко безнравственно. Правда, А. Коровин приводит причину, по которой он пока не покидает Россию: «Где родился, там и в дело сгодился». Думаю, что корневая ошибка состоит в том, что личность сегодня стала воспринимать себя автономно от России: вот отдельно «эта страна» – а вот я (к тому же «лучший»). Я могу быть в этой стране, могу не быть. Я – не её часть, не её принадлежность, а некий сотрудник в ней, попутчик, потребитель. Однако личность не есть только сегодняшняя психосоматическая единица. Личность – это связующее звено между многовековым прошлым и, будем немного надеяться, достаточно долгим будущим. Звено, на котором лежит ответственность и перед теми, чью кровь, традиции, беды и победы я со-держу в себе, и перед теми, кого я либо лишаю всего этого, либо кому бережно передаю, укрепляя и развивая, то, что получено как завещание. Внутренне покидая Родину и народ, мы разрушаем свой род. Бесплодие есть антоним плодородию. «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли». Ведь Господь говорит о почитании любых родителей. Он не говорит: «Чти хороших родителей». Он впрямую связывает отношение к родителям с будущим земным долголетием. Наш народ, наш род, Родина – это и есть родители, без которых нет нашего долголетия. Вспомним слова Н. Гоголя: «Не возлюбивши России, не возлюбить вам своих братьев, не возгореться любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам». Здесь речь идёт уже о вечности. Гоголь тесно связывает идею спасения с идеей любви к России. Путь в небесное отечество, по Гоголю, лежит через земное отечество. Нужно возлюбить ближнего, семью, род, Родину, и лишь тогда возгорится любовь к Богу. Отрицая Родину, выдвигая непримиримые претензии к ней, мы начинаем искать другую родину, чью-то родину, а нашедши, служим ей. По сформированному общественному мнению, это вполне нормально и допустимо.

Ну а если война? Переход на сторону врага называется позорным словом «предательство». И объяснять здесь ничего не нужно. «Я тебя породил, я тебя и убью», – говорит Бульба, и сердцу ясна страшная правота этих слов.

Можно как будто возразить: сейчас мирное время, и поэтому о предательстве говорить неуместно. Да так ли это? Смею заметить, что война не прекращалась. Она изменила формы. Западные политики, особенно не таясь, говорят о том, что существенно больших результатов можно добиться, не бросая свою армию на противника. Можно завоевать страну, не пересекая границ. Есть и название такого рода деятельности: информационная война. После Второй мировой войны такая война, расписанная, как по нотам, в известном плане Даллеса, велась против системы социализма и победоносно завершилась. Сейчас в США поставлена очередная цель: «мутация русского духа». А З.Бжезинский во всеуслышание заявил: «После уничтожения социализма враг номер один – православие».

Согласно выводам С. Хантигтона (американский политолог, автор нашумевшей книги «Столкновение цивилизаций») есть три фактора, формирующих цивилизацию: кровь, язык и религия. На первое место он справедливо ставит религию, на второе – язык и лишь на третье – кровь. Мутация русского духа длительное время осуществляется через уничтожение православной веры. Русская соборность вырождается в прагматичный эгоизм. Насаждается сексуальная распущенность (вспомним восточную мудрость: «Хочешь уничтожить род – растли женщину рода»).

Задача информационной войны в том, чтобы человек потерял себя как целостную единицу, когда, в частности, отделение от Родины раскалывает нашу душу, ибо Родина – во мне, её лишиться невозможно, вместе с ней мы теряем и себя. В сознание внедряется отчаяние и неверие в народ и Отечество. Пессимизм по отношению к своим возможностям (сколько фильмов-катастроф изливается в души телезрителей! В США демонстрация таких фильмов крайне ограничена). Добиваются, чтобы в сознании и подсознании укоренилась идея существования в мире торжествующего зла, в котором, если хочешь жить, то живи по-волчьи... Программа информационной войны хорошо разработана и оплачена. Особый её пункт – последовательная поддержка компрадорской буржуазии, то есть того социального слоя, для которого интересы бизнеса выше интересов Отечества. Это слой предателей национальных интересов в условиях завоевания колониального государства. Да, сделано и делается всё, чтобы лишить народ России духа, а значит, жизни, ибо тело без духа – труп. Да, Отечество в опасности, да, русский народ выродился и продолжает вырождаться, он гибнет в гораздо больших масштабах, чем если бы его морили в концлагерях. Но что из этого следует? Для рыбы, которая ищет, где лучше, вывод очевиден.

А вот тем, кто выразил дух нации, проблема виделась иначе:

Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к отеческим гробам,
Любовь к родному пепелищу.

Животворящая святыня!
Земля была б без них мертва,
Как (...) пустыня
И как алтарь без божества.

Да, конечно можно говорить «уезжайте» и пожимать руки, но пилюлю-то зачем золотить? Предательство есть предательство, так как согласно А.С. Пушкину без любви к Отечеству земля мертва.

Арсений Замостьянов, с которым, повторяю, я во многом солидарен, подводя итог своим размышлениям, говорит, что мы отстояли в ХХ веке не только полезные ископаемые, но и язык, и литературу, и песни… И далее: «По мне лучше плохонькое, но своё». Сначала я не поверил своим глазам. Откуда такая унизительная скромность? Это наш язык, литература, религия – «плохонькое, но своё»? Понятно, когда Ф. Достоевский говорил, что в области просвещения Россия стоит выше других народов, потому что Христос просветил её. Однако есть масса свидетельств «со стороны». Томас Манн называл русскую литературу святой. Рильке говорил о России, что она одна граничит с небом… Русская культура, к которой с почтением относятся за рубежом, – плохонькая?!

Да, Россия больна. Возможно, смертельно. Но больна великая Россия, и применять к ней эпитет «плохонькая» кощунственно. Она даже не плоха. Она «плохонька», то есть ничтожна. Да как же можно? Что ж, тут уж есть все основания для рыбы плыть в иные глубины. Далее Арсений Замостьянов сравнивает чувство Родины с музыкальным слухом. Что делать – у одних он есть, у других нет. Как видим, суждение лишено нравственной координаты. Что делать: у одного человека есть совесть, а у другого нет. Это тоже как музыкальный слух. Будем толерантны! Но толерантность по отношению к злу есть уже форма соучастия и безмолвной поддержки зла.

И завершает данный автор свою статью цитатой из А.С. Пушкина: «Каждого художника нужно судить по законам, которые он сам признаёт над собой». То есть: «Любишь Родину – я тебя сужу по закону этой любви, предаёшь Родину – я тебя сужу по логике твоего предательства».

Смею заметить, что Пушкин говорил о творчестве художника. И о законах творчества, о его эстетике, а отнюдь не о нравственной или гражданской позиции человека. И, будучи великим патриотом, он недвусмысленно клеветников России называл клеветниками.

Россия больна. И здесь действительно возможны две логики. Одна логика: освободиться от Родины и свалить, сдав, как мать, в дом престарелых, или поступать, как у Высоцкого друг поступает по отношению к другу: «А когда ты упал со скал, он стонал, но держал».

Я, кажется, всё сказал, что хотел, но, думаю, очень уместно вспомнить сегодня стихи великого русского поэта Анны Ахматовой. Думаю, что сегодня они ещё более актуальны, чем в год их написания:

Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах,
И мужество нас не покинет!
Не страшно под пулями мёртвыми лечь,
Не горько остаться без крова.
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово!
Свободным и чистым тебя пронесём,
И внукам дадим, и от плена спасём
Навеки!

Михаил ЩЕПЕНКО,
художественный руководитель
Московского театра русской драмы
«Камерная сцена»,
заслуженный деятель искусств РФ

Хотел бы искренне поблагодарить Вас, Михаил Григорьевич, за строгий отзыв внимательного читателя. Ваш ответ насыщен верными аргументами и личным опытом.

Однако стиль Ваших замечаний, на мой взгляд, не лишён некоторой излишней жёсткости, граничащей с прокурорским осуждением. То ли это своеобычная хирургия христианской любви, то ли её определённый дефицит.

Как Вы считаете? Да, действительно, сложно разграничить человека, как образ Божий, и грех. Это – то великое искусство, которого, увы, пока ещё не достиг, наверное, никто из нас. Но это, как говорится, дело всей жизни.

Позволю себе два комментария. Для меня патриотизм, Родина и даже государство – важнейшие, ключевые понятия. Но являются ли они нравственным абсолютом, таким, например, как совесть? Не уверен. Это долгий разговор, в котором можно вспомнить, например, спор вокруг публикаций игумена Петра (Мещеринова) и протоиерея Георгия (Митрофанова). Я всем сердцем против их антипатриотической концепции, но и считать их позицию безнравственной не могу.

Не знаю, стоит ли здесь произносить скандальное слово «толерантность», но, думаю, надо признать, что вопрос этот, учитывая переменчивость исторических обстоятельств, неоднозначный.

Что же касается выражения «лучше плохонькое, но своё», то, разумеется, оно не означает, что мы относим русское к категории «плохонького». Просто и плохонькое, но своё для меня – кондового патриота! – лучше чужого.

Чужого душа не принимает. 

Ваш Арсений Замостьянов

Перейти к содержанию номера