Автор публикации – православный еврейский писатель и публицист Исраэль Шамир, уроженец Новосибирска, в прошлом – советский диссидент-сионист, бывший израильский спецназовец, ветеран войны 1973 года, впоследствии – корреспондент во Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, Великобритании, Японии и России, глубокий знаток иудаизма, непримиримый критик еврейского национализма, твёрдый сторонник палестинцев в их затянувшейся борьбе за самоопределение и полноправие – смело рассуждает о совершенно табуированной в нынешних мировых СМИ теме  – религиозных истоках современного либерализма. 

Общепринято считать современный либерализм нерелигиозным, если и не антирелигиозным направлением мысли. Либерализм уклоняется даже от самоопределения как идеология. Если вы спросите либерала, он скажет, что он против господства любой идеологии, господства любой религии. И действительно, бывали и такие либералы, но мы будем говорить лишь о сегодняшнем либерализме, ставшем идеологической доминантой в Соединённых Штатах и играющем огромную роль в Европе и в постсоветской России. В нашем анализе либерализма мы будем опираться на некоторые идеи покойного немецкого мыслителя Карла Шмитта.

После покорения Германии в 1945 году Карл Шмитт провёл некоторое время в советской и в американской зонах оккупации, которые потом стали ГДР и ФРГ. Уже тогда Шмитт заметил, что американский либерализм – это воинствующая идеология, менее склонная к компромиссам, нежели советский коммунизм. Так, американцы потребовали от него доказать свою веру в либеральную демократию, русские же не требовали клятвы на «Коммунистическом манифесте». Этот личный опыт привёл Шмитта к выводу, что новый американский либерализм (в дальнейшем просто либерализм) – это не «отсутствие идеологии», но идеология, и более опасная, чем коммунизм (который он крайне не любил). Заметим в скобках, что Шмитт приветствовал холодную войну, потому что видел в СССР силу, сдерживающую американский идеологический натиск.

Понимание идеологичности агрессивного либерализма победило в научных кругах лишь в последние годы, не без помощи американских войн во Вьетнаме, Ираке, Афганистане. Либерализм стал чёткой и оформленной идеологией, требующей повсеместно выполнения одних и тех же установок. Эти установки можно воспринимать оптимистически или пессимистически: так едок и устрица по-разному встречают лимон и шабли (белое сухое вино. – Прим. ред.). Многое зависит от того, вы едите или вас едят.

– Права человека, ИЛИ отрицание прав коллектива.

– Защита меньшинств, ИЛИ отрицание прав большинства.

– Частная собственность на СМИ, ИЛИ исключительное право капитала на формирование общественного мнения.

– Защита женщин и гомосексуальных отношений, ИЛИ ликвидация семьи.

– Антирасизм, ИЛИ отрицание предпочтительных прав коренного населения.

– Пропаганда экономической самостоятельности, ИЛИ запрет на социальную взаимопомощь.

– Отделение Церкви от государства, ИЛИ свобода антихристианской пропаганды и запрет христианской миссии в общественной сфере. – Выборная форма правления («демократия»), ограниченная согласием народа и властей с доминирующим дискурсом.

Карлу Шмитту принадлежит и ещё одна важная мысль: каждая идеология является скрытой религиозной доктриной (…). И действительно, в русском коммунизме ощущается секуляризованное православие: от Христа, идущего перед дюжиной матросов в поэме Блока, до лозунга хрущёвских времён «Человек человеку – друг, товарищ и брат» православная христианская идея соборности доминировала.

Какова же религиозная подоплёка нового либерализма? Тут взгляды учёных и теологов разделились. Одни вслед за Вебером видят в либерализме развитие протестантизма. Другие замечают сильный антирелигиозный запал либералов и видят в нём ту или иную форму сатанизма. Третьи отрицают сатанизм или определяют его как отсутствие Бога. Мой пастырь Феодосий Севастийский (один из видных иерархов Иерусалимской церкви. – Прим. ред.) заметил вслед за Аверинцевым, что новый либерализм старается стереть все следы Божьего присутствия, уничтожить любое напоминание о Христе. Покойный Александр Панарин считал его формой язычества, мифом о Потребителях и Товарах вне общества.

На мой взгляд, учение о «либеральной демократии и правах человека», принесённое силами морской пехоты США на берега Тигра и Амударьи, представляет собой крипторелигию, секуляризированную форму иудаизма, или неоиудаизм; его приверженцы воспроизводят взгляды, характерные для иудеев; иудеи часто выступают в роли проповедников новой веры, при этом её приверженцы верят в сакральность Израиля. Действительно, когда в Нидерландах сжигают мечети, а в Израиле разрушают церкви, это не вызывает никаких эмоций в сравнении с тем, что начинается, когда на стене синагоги рисуют граффити. США определяет степень лояльности своих союзников в соответствии с их отношением к евреям. Музей (а точнее, храм) холокоста находится возле Белого дома. Поддержка еврейского государства является обязательным пунктом программы всех американских политиков. Иудаизм – единственная религия, с которой запрещено бороться в рамках господствующего дискурса. Вспомним бурю, поднятую письмом 500 – если бы то же письмо выступало с той же настойчивостью против христианской церкви, его бы беспроблемно напечатали на страницах «Московского комсомольца».

Ощущается заметная преемственность между палеоиудаизмом и его новой версией.

В еврейском государстве воплотились параноидальные страх и ненависть иудеев по отношению к иноверцам, в то время как политика Пентагона представляет собой проявление всё тех же страха и ненависти, но уже во всемирном масштабе. Идеи неоиудаизма были  сформулироваеы еврейским националистом Лео Штраусом и подхвачены еврейскими журналистами, пишущими для «Нью-Йорк таймс». Существует проект строительства нового Иерусалимского храма на месте мечети Аль-Акса, для того чтобы поддержать неоиудаизм экзотерическими ритуалами.

Неоиудаизм – это религия Американской империи, а война на Ближнем Востоке представляет собой неоиудейский джихад. Это интуитивно понимают миллионы людей: по словам Тома Фридмана из «Нью-Йорк таймс», «иракцы называли американских захватчиков евреями». На Западе Церковь утратила своё положение, адепты неоиудаизма считают западное христианство практически мёртвым (они пока не заметили возрождения православия в России) и сражаются с ним бескровными методами с помощью ADL (Anti-Defamation League), ACLU (American Civil Liberties Union) и других антихристианских организаций, но ислам – великое вместилище духовности, традиций и солидарности, поэтому адепты неоиудаизма обрушивают на него всю огневую мощь, находящуюся в их распоряжении.

Постойте, скажете вы. Иудаизм – одна из монотеистических религий, её последователи так же верят в Бога, как  христиане и мусульмане. Иудеи нам товарищи в общей борьбе с богоборством. Значит, и неоиудеи – тоже идеологически и теологически близки нам. Что может быть общего между иудаизмом и антидуховным, антирелигиозным культом глобализма, неолиберализма, разрушения семьи и уничтожения природы, культом утилитаризма, отчуждённости и отхода от истоков, противостоящим сплочённому обществу, солидарности, традициям? Ведь иудаизм вполне традиционен и не менее других религий стоит на позициях соборности.

Это серьёзное возражение, казалось бы, ниспровергающее нашу попытку идентификации. Но оно основано на непонимании одной важной особенности иудаизма. Как римский бог Янус, у иудаизма два лица, одно – обращённое к иудеям, а другое – обращённое к неиудеям. Иудаизм требует противоположных вещей от иудеев и неиудеев. Этим он отличается от христианства, ислама, буддизма. Эти великие религии не предъявляют требований к тем, кто не является их последователем, за исключением одного требования – стать их последователем. Иудаизм не требует от гоя стать иудеем. Более того, он это не одобряет, если и не запрещает прямо.

Иудаизм требует от гоя не иметь религии, не верить во что бы то ни было, кроме Бога в самом общем смысле, не праздновать свои религиозные праздники, не оказывать помощь своим собратьям. Все описанные нами идеи нового либерализма вписываются в эту концепцию. – Права индивида в противовес правам коллектива – у гоя нет коллективных прав. Право на коллективную, групповую игру принадлежит только (нео)иудеям, а прочие должны играть индивидуально. То есть точнее: права человека для вас, права коллектива – для нас. Интернационал рабочих ликвидирован, но возрастает роль интернационала богатых, говоря словами Максима Кантора.

– Защита меньшинств, отрицание прав большинства – естественно для религии меньшинства.

– Частная собственность на СМИ, исключительное право капитала на формирование общественного мнения. Это связано с восприятием иудаизма как конкурирующей церкви, которая хочет направлять народ.

– Защита женщин и гомосексуальных отношений – подразумевается ликвидация семьи. Иудаизм не верит в семью гоя. Ликвидация семьи повышает отдачу от работника. 

– Антирасизм – подразумевается отрицание предпочтительных прав коренного населения. Это естественно для иудея, не являющегося коренным ни в одной стране. В либеральной парадигме антирасизм позволяет импортировать дешёвую рабочую силу, помогает иностранным корпорациям действовать на чужой территории.

– Пропаганда экономической самостоятельности, подразумевается запрет на социальную взаимопомощь. Одна из установок иудаизма, по которой за пределами иудейской общины всякая взаимопомощь запрещена.

– Свобода антихристианской пропаганды. Как мы уже сказали, реальный либерализм не ведёт борьбу с иудаизмом. Так, в Америке запрещено устанавливать символы христианской веры в общественных местах, но разрешено выставлять светильники Хануки. Во многих странах критика иудаизма подсудна – в России было много попыток еврейских организаций привлечь к суду критиков.

– Демократия: если ты не согласен с вышеуказанными принципами, то твой голос не считается, а если согласен – то неважно, за кого ты проголосуешь. Так, Израиль именуется демократией, хотя гойская половина его жителей лишена права голоса, а разница между еврейскими партиями ничтожна. Демократическая победа Хамаса в Палестине или Лукашенко в Беларуси были встречены в штыки. В Сербии проводили перевыборы, пока не были избраны желаемые кандидаты.

Итак, мы приходим к выводу: современный либерализм – это иудаизм в его специальной, рассчитанной на неевреев версии, а не свобода от религии, как утверждают его сторонники.

Исраэль ШАМИР, в Святом крещении Адам 

________________________________________

(Доклад на конференции «Религия в современной системе международных отношений: либерализм и традиционное сознание», факультет международных отношений, СПбГУ, 24 ноября 2006).

http://www.israelshamir.net/ru/ruart132.htm

Перейти к содержанию номера