Да, речь пойдёт о московском соборе Христа Спасителя. Не так много на Руси храмов Рождества Христова. Так уж сложилось. Гораздо легче припомнить сразу десяток храмов Рождества Пресвятой Богородицы, начиная с древнего суздальского Рождественского собора. Но, конечно, есть в Москве всем известный храм с драматической судьбой, который возрождался на наших глазах.

Вот и под Рождество вспоминается история этого храма. История, начавшаяся с подвига Москвы в 1812-м. Белокаменная встретила захватчиков пожаром. По приказу «просвещённого» Наполеона были осквернены кремлёвские храмы, французы попытались даже взорвать Успенский собор – шедевр мирового зодчества, одно из самых святых мест на земле… И вот тогда император Александр Первый, ученик Лагарпа, друг Чарторыйского, который в молодые годы прохладно относился к Православной Церкви, произнёс: «Пожар Москвы своим пламенем осветил мою душу и наполнил мое сердце теплотой веры, какой я до тех пор не ощущал». Именно в год французского нашествия император впервые прочитал Новый Завет. Да-да, в это нелегко поверить, но самодержец всероссийский в молодые годы предпочитал другие книги.

Накануне Рождества 1813 года, когда французов уже изгоняли с пределов Российской империи, в Вильно государь подписывает манифест: «Спасение России от врагов, столь же многочисленных силами, сколь злых и свирепых намерениями и делами, совершенное в шесть месяцев всех их истребление, так что при самом стремительном бегстве едва самомалейшая токмо часть оных могла уйти за пределы Наши, есть явно излиянная на Россию благость Божия, есть поистине достопамятное происшествие, которое не изгладят веки из бытописаний. В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, верности и любви к Вере и к Отечеству, какими в сии трудные времена превознес себя народ Российский, и в ознаменовение благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились Мы в Первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа, подробное о чем постановление возвещено будет в свое время. Да благословит Всевышний начинание Наше! Да совершится оно! Да простоит сей Храм многие веки, и да курится в нем пред святым Престолом Божиим кадило благодарности позднейших родов, вместе с любовию и подражанием к делам их предков».

В конкурсе приняли участие опытные, даже выдающиеся архитекторы – Кваренги, Стасов… Но победил Карл Витберг – художник шведского происхождения, который примет православие и станет Александром Лаврентьевичем только через несколько лет, когда будет руководить строительством храма.

Витберг задумывал храм как философскую концепцию, основой была идея Троицы, распространённая на разные явления мироздания: "храм тела, храм души и храм духа, - но так как человек, пребывая тройственным, составляет одно, так и храм при всей тройственности, должен быть един". Философски настроенного царя захватила эта идея.

1 сентября 1817 года, в пятую годовщину появления неприятельских войск, на Воробьевых горах на месте будущего заложения храма был водружен деревянный крест.

Строительство, по предложению государя, возглавил Витберг. Александр доверял тёзке безоговорочно! Праздники, которые проходили в те годы на Воробьёвых горах, были лучшей иллюстрацией к единству Церкви и армии. Но Витберг не мог сладить с индустриальной и экономической стороной великого дела. Он видел, что вокруг строительства процветают жулики, что тысячи рублей пропадают, рассеиваются в воздухе, но не мог положить этому конец. После смерти императора Александра за всё пришлось отвечать именно Витбергу… Новый государь с подозрением относился и к мистическим увлечением Витберга, перенасытившего проект символизмом, в котором видели отзвуки масонства и даже деизма. Специальная комиссия признала невозможным возведение величественного храма «на покатости Воробьёвых гор». Строительство прекратили, а Витберга, после долгих судебных разбирательств, отправили в ссылку. Десять лет работ пропали даром! Вряд ли возможно видеть в этом случайность.

Но от обета, данного братом, император Николай Павлович не отказался. Он считал, что архитектура храма должна олицетворять историю Православия, объединять византийские и русские мотивы. Последовательным сторонником этого направления в архитектуре был Константин Тон. Ему-то и поручил Николай строительство собора.

Император одобрил новое место строительства храма – там, где стоял Алексеевский женский монастырь, на высокой излучине Москвы-реки. Тон начал работу в 1831-м году. Закладка состоялась в августе 1837 года, а первая литургия – в 1883-м году. Все силы архитектор отдал Храму и умер, не дожив двух лет до первой литургии…

Главный алтарь храма Тон посвящает Рождеству Христову, приделы – св. Николаю Чудотворцу и св. Александру Невскому, небесным покровителям двух императоров, с которыми связана идея строительства великого храма.

Старый вид Храма Христа Спасителя

Что же случилось потом? В декабре 1931 года Храм взорвали. Спасённые фрагменты барельефов перенесли в Донской монастырь. Огромный Дворец Советов, который намеревались возвести на месте собора, так и остался в мечтах архитектора Иофана. В 1960-м на месте собора построили бассейн «Москва».

А потом, в начале девяностых, власти поддержали мечту многих православных: восстановить храм.

Помню, как бывшая территория бассейна «Москва» стала строительной площадкой. 1994-й год – один из самых тёмных в нашей истории. Началась война в Чечне, на которой наживалась новорусская элита. Торговля и криминал – казалось, что больше ничего в России не осталось. Многие скептически оценивали проект восстановления Храма: обещания политиков настолько расходились с делами, что трудно было поверить в реализацию какого-либо созидательного проекта. Разворуют и разбегутся – к такому стилю работы мы привыкли в те годы. Признаюсь, и у меня были сомнения. Но Святейшему патриарху Алексию II удалось переломить стереотипы смутной эпохи. Доброго слова заслуживает и московский градоначальник Ю.М.Лужков, у которого и без нефтедолларов в те годы многое получалось. И – тысячи архитекторов, инженеров, реставраторов, художников, рабочих… Вскоре мы увидели, как на Волхонке вырастает Храм. У нового Храма, конечно, появились и критики (грубый новодел! Посредственная архитектура Тона!), но всё-таки важнее другое: Храм символизировал возрождение Русской Православной Церкви и помог многим из нас снова поверить в великое будущее русского народа. Сегодня невозможно представить себе Москву без Храма Христа Спасителя – я имею в виду не эстетику улиц, а духовную жизнь города, который когда-то называли Третьим Римом.

Приближается Рождество. Вспомним, что в Российской империи этот праздник – престольный праздник Храма Христа Спасителя – отмечали и как день Победы в Отечественной войне 1812 года. Всё объединилось под сводами огромного московского кафедрального собора…

Арсений Замостьянов

Источник изображения: www.liveinternet.ru