Богоискательство Л.Н. Толстого, начавшись с попытки понять и приобщиться   к  святоотеческой  вере,  с  течением  времени трансформировалось во  враждебно-неуступчивое   противостояние Православной Церкви.  Религиозные взгляды Л.Н. Толстого, наряду с его общественно-политическими,  философскими и эстетическими воззрениями, в  большей своей части выражали отрицание русской национальной традиции.  На  фоне  революционно-нигилистических Тенденции  последней  четверти  XIX  -  начала XX веков позиция "яснополянского обличителя" вдохновляла и усиливала  леводемократические силы,  выступавшие  за радикальное изменение основ тогдашней российской действительности.  Как известно, движение это нашло исторический выход и осуществление в октябрьском перевороте 1917 года и последовавшей за ним насильственной ломке старого,   традиционного   уклада  жизни  и  созидании  "новой России".  При этом с наибольшим ожесточением меч революции обрушился на Русскую Православную Церковь, что было глубоко знаменательно,  так как,  по словам Н.А. Бердяева,  главный вопрос русской  революции заключался не в вопросе о власти,  а в вопросе о Боге.

Православие, как известно, на протяжении тысячи лет представляло собой основообразующий фактор в историческом  созидании национального  организма.  И поэтому богоборческая направленность нового режима привела к подрыву вековечных  устоев  и активизировала процесс  национального обезличивания.  Деструктивная инерция этих процессов особенно остро проявляется в наши  дни  в виде общегосударственного кризиса,  поразившего все сферы жизни.

Общеизвестное выражение,   представляющее    Л.Н. Толстого "зеркалом русской  революции",  по сути,  оценивает его роль и участие в происходивших общественно-исторических переменах. В этой связи мы попытаемся, хотя бы пунктирно обозначить генезис генезис  религиозных  понятий Л.Н. Толстого,  совершавшийся под перекрестным влиянием различных, но духовно однородных в своем противостоянии русской религиозной традиции направлений и личностей; к последним можно отнести масонов и декабристов, Руссо и Прудона,  Ренана и Штрауса, буддизм и протестантизм, духоборов и пацифистов.  Все они так или иначе повлияли на  мировоззрение и жизненную позицию Л.Н. Толстого.

В равной мере их влияние сказалось и на формировании  тех методологических подходов, которые во многом обусловили и предопределили результаты его религиозных обобщений и выводов.  В этой связи  мы  пытаемся показать гносеологический изъян в богословских поисках  Л.Н. Толстого.  Не  приняв  патристического подхода  к  богопознанию как целокупному (всецелому) участию в нем человека с единоактивным вовлечением в этот процесс  разума,  чувств и воли, Л.Н. Толстой усвоил произвольно избирательный подход,  принятый в протестантизме. Такая позиция при соединении в его выдающейся личности качеств художника, аналитика и созерцателя сказалась,  с одной стороны, на тематической широте его наследия,  но, вместе с тем, проявилась в односторонности его  подходов при осмыслении духовных реалий.  Например, сильной самодержавной  власти  он  противопоставляет  анархию, православному воспитанию - переосмысленную им педагогику вольнодумца Руссо, веру отцов, авторитет Церкви и Священного Писания он заменяет неким религиозно-абстрактным морализмом и создает религию, основанную всецело на авторитете его собственного разума и опыта.

Заметим, что религиозный скепсис и волюнтаризм  сопровождали Толстого  с  юности  и  не оставляли его в пору богоискательства и религиозной проповеди. М. Горький вспоминал, что еще до своей встречи с Толстым он считал его человеком неверующим. Общение же с ним убедило его в этом.  А вот что писал  о  вере Толстого  богослов и священник Георгий Флоровский:  Толстой не столько искал веру, "сколько испытывал верования других, исходя из своих давних и не меняющихся предпосылок.  Свое "христианское" мировоззрение Толстой извлек вовсе  не  из  Евангелия. Евангелие  он  уже  сверяет со своим воззрением,  и потому так легко он его урезывает и приспособляет".

Уклонение в  рационализм  сделало  для  него  невозможным осмыслить  и принять такие традиционно богословские категории, как богодухновенность Священного  Писания  и  Предания,  Триединство  Бога,  библейский  провиденциализм,  Боговоплощение и воскресение Иисуса Христа,  мистическую сущность православного богослужения и таинств.  С другой стороны, склонность к мистической интуиции  и  эмоционально-чувственный  перебор  породили у Л.Н. Толстого пантеистическое представление о Боге,  ограничили понимание Царства Божия как исключительно внутреннего  состояния,  неоправданно  лишили  веру  ее  церковно-культового контекста,  привели к отрицанию реальности рая и ада,  бессмертия души и всеобщего воскресения из мертвых.

Мы полагаем,  что толстовский  антиклерикализм сопровождался утратой благодатного начала в его душе и  жизни  и  стал причиной его  уклонения  в  богословский модернизм и очевидное богоотрицание. Это становится особенно зримо  при  соотнесении его  богоискательских  понятий с соответсвующими православными догматами.  Отпадение от  вероучительной и сотериологической (спасительной) полноты Православия выразилось в его мировоззренческой аморфности и душевном смятении последних лет  жизни. Разочарование в своих последователях, мучительный страх смерти и болезненно-страдальческая кончина свидетельствуют о душевном нестроении великого писателя.

Сознавая величие его вклада в русскую литературу, вряд ли можно признать равнодостойным философское, эстетическое, педагогическое и религиозное наследие Л.Н. Толстого. Но, несомненно, как пишет протоиерей Василий Зеньковский,  что эта  часть  его жизненного труда проникнута искренностью и пытливостью поиска, неповторимостью видения и огромной назидательной силой, заключенной  в  прозрениях  и  заблуждениях человека,  ставшего для нескольких поколений учителем жизни.

Олег Сенин

ТУЛЬСКИЙ КОЛОКОЛ Официальная страничка О.М. Сенина http://senin.pereprava.org/

Источник изображения:  www.liveinternet.ru