Валентин Юрьевич Катасонов.

Путь. Родился в 1950 году. Отец - военнослужащий, мать - учитель физики. Первые двенадцать лет своей жизни провел в провинции - сначала под Ташкентом, потом в Подмосковье. В бытовом смысле жизнь была неустроенная, но для меня это были самые безмятежные и счастливые годы. Не только в силу моего малолетства, но также потому, что мы находились среди простых людей. Приезд в Москву был для меня самым настоящим потрясением: столичная жизнь мне категорически не нравилась, простоты человеческих отношений (даже среди моих ровесников) уже не было. Поэтому старался «уходить в себя». Круг интересов был широкий, но мечтал стать физиком (1960-е годы были временем «физиков», а не «лириков»). Но получилось все иначе. Готовился к экзаменам в Физтех, но случайно узнал, что самые ранние экзамены в МГИМО. Решил «потренироваться», неожиданно получил «отлично» (мне как золотому медалисту не надо было сдавать все экзамены) и стал студентом престижного ВУЗа. Раза два порывался уйти, вернуться к физике. Но потом постепенно успокоился. В 1972 году окончил институт с дипломом «экономист-международник».

МГИМО незаметно «запрограммировал» меня на карьерный рост. Работа была связана с зарубежной деятельностью. Лет до 30 все в жизни шло благополучно (даже слишком). Но затем неожиданно я стал сталкиваться с ситуациями, когда надо было выбирать между тем, чего от тебя хотят начальники (и некоторые твои коллеги), и тем, что тебе подсказывает совесть. Пытался искать компромиссы. Не получалось. Стал нарастать кризис. Начались эмоционально-психологические перегрузки. Остро встала проблема выбора. На рубеже 80-х - 90-х наступил перелом - как в жизни страны, так и в моей собственной. Мои внутренние искания привели к пониманию того, что без Бога и Его помощи мне с жизненными невзгодами не справиться. В 1989 году крестился, а еще через пять лет начал понемногу воцерковляться.

В течение последних двух десятилетий чем я только не занимался! Работал в банке, страховой компании, был финансовым директором проекта Всемирного банка, экономическим советником в центральном банке (Банке России). Но почти всегда совмещал практическую работу с преподаванием. Постепенно стал приходить к выводу, что образовательная и просветительская деятельность среди молодежи - важнейшее дело для судьбы нашего общества, особенно на нынешнем переломном моменте российской истории. С 2010 года занимаюсь исключительно преподавательской деятельностью. Пишу книги. Их у меня на сегодняшний день почти двадцать. Сначала это были книги по прикладным экономическим вопросам. Последние книги -мировоззренческого характера. Определенный итог моей писательской деятельности - только что вышедший труд «Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации»». Скоро из типографии выйдет книга «Религия денег. Духовно-религиозные основы капитализма».

В конце 2011 года создал Русское экономическое общество им. С.Ф. Шарапова (РЭО), председателем коего являюсь на данный момент. РЭО имеет свое периодическое печатное издание «Наше дело» и собственный сайт (п-с!е1о.сот). РЭО тесно взаимодействует с духовно-просветительским обществом «Переправа», по сути, являясь его составной частью. РЭО создано для возрождения богатого наследия русской экономической мысли, изучения лучшего опыта хозяйственной жизни русского народа, осмысления современной экономики с позиций православия.

Ольга Николаевна Четверикова.

Путь. Родилась я 18 июня 1959 г. в Москве в семье дипломата. Семья наша была хотя и небольшой (родители и старшая сестра), но очень дружной. Хотя большую часть своего раннего детства я провела с родителями за границей (в 2-3 года в Мали, а с 6 до 11 лет в Париже), я была, наверное, большей патриоткой, нежели мои сверстники, жившие в Союзе. А может быть и благодаря этому, поскольку там, за рубежом, мы не просто ощущали себя частицей России, но понимали, что по нашему поведению судят о всей стране, о самом народе. Так что с раннего детства меня учили достойно «представлять» советский народ, а «советский народ» для меня означало концентрированное выражение русского народа, всего лучшего, что в нас было.

Я очень благодарна моим любимым родителям, которые, при всей сложности работы, которая у них была, и при всем понимании реалий нашей жизни, воспитывали меня на очень возвышенных образах. У мамы это шло от её отца, моего деда, -лётчика штурмовой авиации, генерала, комдива, погибшего в сентябре 44 г. Хотя она потеряла его, когда ей было 11 лет, он на всю жизнь остался для нее воплощением того идеала, к которому должен стремиться человек в своей жизни (дедушка, воспитанный братом священником, был человеком глубоко порядочным и образованным, преподавал до войны в Академии им. Жуковского, а во время войны, хотя мог остаться работать в Генштабе, сам попросился на фронт). Такое же отношение к деду передалось и мне, и, сколько я себя помню, я всегда равнялась на него. Отец же мой, родившийся в Зарайске и происходивший из простой семьи служащих, унаследовал удивительную душевность от своей мамы, воспитанной в многодетной семье, почти все дети в которой стали учителями. Бабушка моя была для меня воплощением русской народной мудрости. На праздники они с дедом всегда собирали всех наших родных и близких людей, благодаря чему я чувствовала себя членом большой семьи, и так было, пока бабушка была жива.

Русские корни нашей семьи предопределили то, что, хотя как и все советские дети, я воспитывалась на советской детской литературе, главное влияние на меня оказали русские сказки, которые я очень любила (а у нас были полные сборники), в то время, как Маршака, Чуковского и пр. я, честно говоря, никогда не понимала и, более того, чувствовала какую-то чуждость.

В детстве у меня было две страсти, которые очень рано и определили мои интересы. Первая - это балет. Я очень любила Уланову, изучила всю историю балета, а благодаря этому - и классическую музыку, так что Чайковский у меня ассоциируется с моим детством. Вторая - это рисование. Рисовать я начала, как все вспоминают, раньше, чем говорить, и, видимо, с тех пор мне легче мысль изобразить, нежели воплотить её в словесную законченную форму. В этом плане я полностью согласна с Тютчевым, что «мысль изреченная есть ложь». В итоге балет остался моей любовью, а художничать для меня было то же, что дышать, поэтому я даже не могла представить, что это может стать профессией. Не случайно, когда я поступила в художественную школу, я не смогла там долго учиться, поскольку все было сильно заформализовано, что на некоторое время даже отбило у меня интерес к рисунку. Слава Богу, это вскоре прошло, и до сих пор рисовать для меня так же естественно, как читать и писать. И спасибо художественной школе, благодаря которой я знакома с историей искусства.

Хочу отдать должное моим учителям. На моём пути встречались замечательные люди, каждый из которых вносил что-то своё, ценное и неповторимое, может быть даже какую-то деталь или мелочь, казалось бы, малозначимую, но на самом деле не просто заставлявшую задуматься, но и способствовавшую формированию характера и мировоззрения. Самое главное, что я вынесла из школы - это, первое, что учеба - это тяжкий труд, и, второе, что интеллектуальное развитие неотделимо от развития нравственного (у нас была замечательная учительница литературы, и с тех пор человек безнравственный для меня не может быть образованным, сколько бы аттестатов у него ни было).

Хотя увлечений у меня было очень много (включая и зоологию, вплоть до того, что я мечтала стать директором заповедника), последнее из них - интерес к истории Латинской Америки (и древних цивилизаций, и современных нам политических событий, особенно в Чили 1974 г.) и предопределило мой выбор - стать историком-международником. Я закончила МГИМО, который оказал, естественно, очень большое влияние на мое формирование, но оценила я это уже позже. Когда я училась, я была постоянно не удовлетворена теми знаниями, что я получала, однако, по окончании института я поняла, что главное, что он давал - это не просто широта кругозора, но умение видеть за любым историческим событием реальный интерес конкретных сил, которые и делают историю, и определять эти силы. Позже это назовут конспирологией, геополитикой, геостратегией, а мы изучали это под другими названиями.

Крайне интересной была моя работа преподавателем в Институте общественных наук при ЦК КПСС, в котором обучались представители левых, рабочих и народно-револю­ционных партий из различных стран мира. Я работала с латиноамериканцами (были среди них и сандинисты), и надо сказать, что обучение было взаимным. Ведь если я могла дать только исторические знания, то мои слушатели имели колоссальный опыт практической борьбы против янки (иначе американцев они и не называли), так что все тонкости американской геополитики я изучала благодаря тем, кто знал о них не понаслышке. Безусловно, это был бесценный опыт, очень хорошо способствовавший «структурированию» политического мышления. И опять-таки были замечательные учителя и среди старых преподавателей, воспринимавших мировую политику не с точки зрения того, что они могут урвать полезного для себя, а как духовное противостояние, но выраженное в понятных тогда терминах «социализм-империализм». Специфика же латиноамериканского мышления, обусловленная особенностями формирования их цивилизации и сохранением традиционных нравственных ценностей, способствовала тому, что я с большим интересом стала изучать и русскую историю, понимание которой никак не укладывалось в жесткие марксистские рамки. Так что постепенно, пребывая в стенах партийного института, я все больше погружалась в изучение русской традиционной мысли, помогавшей мне лучше осознать происходящее.

В итоге, когда грянула перестройка, знакомство с геополитикой и понимание роли сионизма, с одной стороны, и приобщённость к русской философской мысли, с другой, дали мне возможность очень рано распознать, какая именно сила стоит за этим процессом. И мой приход к вере не был результатом тяжких потрясений, видимо, я шла к ней уже давно, но происходящие события просто ускорили это движение. Всё, что было потом, стало результатом осознанного выбора - и наше с мужем крещение, и активное участие в патриотическом движении с его попытками сформировать третью силу (в противовес демократам и коммунистам), которая смогла бы объединить народ на основе идей православного мировоззрения. Потом было много событий в моей жизни, которые я уже не отделяла от судьбы моей страны - и разрушение Союза, и рождение сына, и гибель мужа, и новая научно-преподавательская работа - и все это было для меня проявлением Провидения Божьего. С тех пор я стала воспринимать все, что происходит в нашей стране, как духовную борьбу, под какими бы идейно-политическими вывесками это ни происходило, и, соответственно, долг каждого православного христианина - делать все возможное на своем месте, которое и есть наше малое Куликово поле.

Сергей Валентинович Чесноков.

Путь. Я родился 26 апреля1976 г. в городе Горьком (Нижний Новгород) в семье ученых-химиков. В 15 лет сознательно пришел к Православной вере и крестился, собирался поступить в семинарию, но по совету родителей поступил в университет, где закончил исторический факультет и философскую магистратуру по специальности социальная философия. Защитил кандидатскую диссертацию по теме "Роль идейно-политического наследия Л.А.Тихомирова в русской истории и культуре конца XIX - XX веков".

Методы персональной истории, микроистории, сравнительно-исторического анализа, разработанные в научной диссертации, были впоследствии апробированы мною в другом летописном проекте. Я выступил автором-составителем сборника "Иван Скляров в воспоминаниях современников" (Н.Новгород: 2008. 400 с., цв. ил.). Цель данного проекта была в том, чтобы через призму личности нижегородского губернатора Ивана Склярова на примере одного из регионов страны воссоздать эпоху мучительного возрождения государственности, которая последовала вслед за развалом Советского Союза. Сборник содержал более 50 интервью с известными политиками, губернаторами, руководителями крупных предприятий, чиновниками разных уровней. В разные годы был главным редактором периодических изданий и интернет-ресурсов. Однако всегда публицистическую деятельность рассматривал лишь как один из способов влияния на общество. Общественную деятельность начал с проведения в 2004 г. 100-летия со дня рождения Наследника Цесаревича Алексия Николаевича.

Общественная деятельность привела к устойчивому пониманию того, что главным злом современности является массовое детоубийство - искусственное прерывание беременности. Осознание этого факта привело к желанию все имеющееся силы потратить на самое главное, а все остальные проекты отложить на потом, на то время, когда в нашей стране перестанет быть легальным детоубийство.В 2008 г. стал учредителем газеты о сохранении народа Российского «Вифлеемский глас» (география распространения более 40 регионов РФ).В 2009 г. был избран президентом общероссийской общественной организации "За жизнь и защиту семейных ценностей", после чего в 2010 г. был приглашен работать руководителем направления защиты материнства и семейных ценностей в Отдел по церковной благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви с задачей создавать центры защиты материнства в епархиях РПЦ. В 2011 подготовил к изданию сборник методических материалов «За жизнь. Защита материнства и детства. Опыт и методика работы» (М.: Лепта Книга, 2011. — 460 стр.).В 2010-2012 гг. было проведено три международных фестиваля социальных технологий в защиту семейных ценностей «За жизнь», собравших представителей более 150 епархий России и стран ближнего и дальнего зарубежья, а также представителей братских православных поместных церквей и молодежи РПЦЗ. Ближайшее время жизни намерен посвятить дальнейшей работе по подготовке общественного мнения к делегализации искусственных абортов, поскольку иначе ни о каком государственном возрождении исторической России не может идти и речи.

Арсений Александрович Замостьянов.

Путь. Я родился в Москве, вся моя жизнь связана с Москвой и Россией. И работа тоже. Признаюсь, никогда у меня не возникало желания исследовать какой-либо иностранный материал. С первого класса мне повезло с учителями, но от одного знания я всегда отбрыкивался: от иностранных языков.

Зато всё, что связано с Россией интересует меня и заботит. Литература, города, история... История - в особенности, так уж устроен: не могу понять даже футбольного матча, не изучив историю соревнования. Выработался принцип: не променяю ни одного года родной истории - даже самого чёрного - на всю историю любого другого народа, даже самого счастливого. Только одна моя работа посвящена отчасти зарубежной фактуре: это книга «Легенды и были про русских и венгров». Но и тут даже по названию ясно, что речь, в первую очередь, идёт о русской культуре. История (как и любая материя) состоит не из огромных монолитов, не из валунов и даже не из кирпичей - а из песчинок. Потому не люблю, когда ставят крест на какой-либо эпохе, когда устраивают Гражданскую войну внутри истории и литературы. В нашем наследии всё дорого, разбрасываться эпохами не пристало. Грешен: как правило, живу по принципу: два рабочих дня в сутки, ни одного выходного в неделю, ни одного отпуска в год. Это не здорово: нужно уметь отдавать долг праздникам. Все мои друзья и коллеги знают, насколько важным для меня было общение с моим дедом. Такой дружбы деда и внука я больше не встречал. Он научил меня относиться к Родине рачительно, бережливо. Инженер, занимавший руководящую должность (от забот - голова кругом!), он много лет каждый вечер рассказывал мне новую сказку. Это были разножанровые произведения - хотя чаще всего, в соответствии с фольклорным каноном, рядом с маленьким героем действовал волшебный помощник: огарок свечи, Смолка - дух смолы, Осьминог, Ящерица, Паучок. Меня рано выучили читать, я проглатывал книги, любил и Андерсена, и Гауфа, и Мамина-Сибиряка, и русские народные сказки (у меня было издание с иллюстрациями Татьяны Мавриной!), и Носова - но сказки дедушки считал непревзойдёнными. Завершив повествование, он включал свет, смотрел на часы и сообщал, сколько минут длилась сказка. Как правило, получалось - около часа. А потом ещё минут пятнадцать он отвечал на мои вопросы. Однажды дедушка вздохнул: может быть, стоило записывать на магнитофон? Увы, записей не осталось. А однажды он усадил меня в кресло, сам сел рядом, нацепил очки, раскрыл том Тургенева и начал читать вслух стихотворения в прозе. И были слёзы, и первое ощущение времени, ощущение смерти: «Как хороши, как свежи были розы...». Сильнейшее впечатление! Потом мы с ним обсуждали есенинского «Чёрного человека» - ещё одно могучее художественное впечатление моего детства.

В детстве началась и другая линия моей жизни: я прочитал «Твой Кремль» Евгения Осетрова, несколько патриотических книг «для мальчишек» Анатолия Митяева и Сергея Алексеева - стал патриотом империи. Чувствовал, что в этом - моё предназначение. В начале девяностых начал собирать всё, что связано с Суворовым - исторические сочинения, стихи, произведения живописи, топонимика и прочее, прочее, прочее. Постепенно сложилась моя первая книга о полководце: «Великий Суворов или суворовский образ в отечественной культуре». Тему эту продолжаю пятнадцать лет, вёл спецкурс о Суворове в Литературном институте. В феврале выйдет в свет уже шестая моя книга о великом победителе, мыслителе, о православном воине. Составил хрестоматию русской поэтической героики от Симеона Полоцкого до Твардовского. Защитил диссертацию о поэзии Державина, а в последние месяцы работал над биографией моего любимого (снова - с детства!) поэта, в котором столько смирения и столько гордости, столько страсти и столько здравого смысла. Среди других моих работ - книга об управленцах, выдвинутых Сталиным. XX век и преображение Советской России в тридцатые годы - это тоже важная для меня тема. Я работаю в православном журнале «Переправа» и веду блок истории в «Литературной газете».