Дом Палибина (ул. Бурденко, 23), в котором работает отдел пропаганды художественного наследия

8 октября - день рождения С.В.Ямщикова. Год назад мы отмечали юбилей Саввы Васильевича... Памяти нашего друга, "реставратора всея Руси", участника многих дел "Переправы", автора журнала "Шестое чувство" посвящаем мы эту публикацию. В этой статье Савва Васильевич рассказывает об Отделе пропаганды художественного наследия Государственного института реставрации.

Об отделе с благодарностью и любовью

Иван Петрович Горин, руководивший многие годы Всесоюзным институтом реставрации, всегда казался мне человеком порядочным, любящим нашу профессию и умеющим ценить людей, которые с ним работали. Меня привлекала его открытость, исконно русская природа, отличающаяся задушевностью, искренностью и теплотой. Заручившись советами и поддержкой помощника Министра культуры СССР Г.А.Сазонтова, постучались мы вместе с Сергеем Голушкиным к И.П.Горину с просьбой принять нас под свое крыло. Конечно же, целью нашего визита было создание в рамках Института Отдела пропаганды художественного наследия, который, осуществляя реставрационные работы на произведениях масляной живописи, стал бы организовывать выставки, издавать каталоги, альбомы, книги, научные сборники и освещать деятельность советских реставраторов в периодической печати, на радио и телевидении. Лишенный какой-либо бюрократической зашоренности и канцелярской мелочности, Иван Петрович сразу же дал добро нашему начинанию, попросив не откладывать окончательное решение в долгий ящик.

Во руководстве Всероссийского реставрационного центра, который мы покидали, наше расставание с «alma mater» было воспринято весьма радостно. Как говорится, «кума с возу, кобыле легче». Однако, торжествуя и рукоплеща, «доброжелатели» постарались омрачить наш праздник, используя самые грязные приемы и пресловутый «административный ресурс». Российское Министерство культуры и Всесоюзный институт реставрации находились в Пролетарском районе и имели общее партийное руководство, а вместе с ним и всесильное районное подразделение КГБ. К помощи грозного его начальника – полковника Могуша и прибегнул мой самый «любимый» ордынский директор, а потом руководитель министерского главка – некий господин Воробьев. Попытался ретивый Могуш приказать И.П.Горину отказать мне в приеме на работу, но не на того нарвался. Объединив свои усилия с нашими покровителями в союзном министерстве, обошел директор недалекого полковника и зачислил «торговца иконами и антисоветчика» в институтский штат. Теперь-то я знаю, что основные мои надсмотрщики не в КГБ служили, а на Старой площади. Отдел, тон в котором задавал «ярославский Иуда» А.Н.Яковлев, держал меня во врагах, ибо с их точки зрения, своей деятельностью во славу русского искусства и отечественной культуры, наносил я непоправимый вред интернациональному курсу компартии. Представляю, как удивились могуши и яковлевы, увидев меня впоследствии членом президиума Советского фонда культуры, работающим бок о бок с женой их генсека. Зато я не был поражен предательством этих держиморд со Старой площади и Лубянки, быстренько перебежавших под крыло заокеанских идеологов или устроившихся советниками в банки гусинских, березовских, и других, ограбивших державу преступников.

На первых порах номинального существования отдела пропаганды нам приходилось вести кочевой образ жизни, приютившись у гостеприимных хозяев – реставраторов масляной живописи. Основная же работа продолжалась в моей мастерской, находящейся в служебном флигеле Поливановской гимназии на Пречистенке. Первым же большим свершением под эгидой еще неузаконенного отдела следует считать реставрацию алтарного образа «Тайная вечеря» (художник Креспи, ХУ111 век) в Фарном костеле города Несвижа, что неподалеку от Минска. Иначе, как чудом, ту грандиозную работу не назовешь. Вряд ли предполагал И.П.Горин, посылая нас с Сергеем Голушкиным на осмотр изуродованного снарядом полотна, что мы отважимся взяться за его восстановление, на которое не решились белорусские реставраторы. Мы же, согласно пословице «Глаза боятся, а руки делают», рискнули и заслужили пить шампанское. Всего за 22 дня бригада, состоящая из восьми специалистов, в дождливое олимпийское лето 1980 года вернула к жизни холст размером в 32 квадратных метра. Дожди я вспомнил не для красного словца, а как основную помеху при просыхании клея во время дублировки огромной картины.

Первой «своей» крышей над головой зарождающегося Отдела пропаганды стало подколокольное помещение в Новоспасском монастыре. Несмотря на отсутствие самых элементарных удобств, не говоря уже о каком-либо современном оборудовании, семь лет, проведенных здесь, были богаты и на реставрационные открытия, и на значительные выставки всесоюзного масштаба. Нас было немного (С.Голушкин, Н.Голейзовский, Г.Ерхова, В.Кузюбердин, Ю.Африн, А.Быков, С.Горбачева, А.Сват, Е.Васютинская, О.Адамишина, Л.Черняховская, А.Николаев, Н.Голяндина), но каждый старался внести посильный вклад в нелегкую благородную деятельность отдела. Достаточно было побывать в залах огромной экспозиции Всесоюзной выставки реставрации, занявшей в 1984 году почти целиком Центральный дом художника, чтобы убедиться в целесообразности нового институтского подразделения. Большие и малые показы достижений отечественных реставраторов открывались с завидной регулярностью в различных городах страны и за рубежом.. Все они сопровождались высококачественной полиграфической продукцией, рожденной в замыслах и макетах одаренного художника Александра Быкова и выпущенной в свет стараниями заказной редакции (заведовала ею Б.З.Ящина) и типографией издательства «Советский художник», возглавляемой первоклассным специалистом Ю.С.Лебелем. А сколько книг и альбомов, ставших библиографическими редкостями, «сотворено» было сотрудниками отдела. Ни одна центральная газета или журнал не обходили своим вниманием материалы, предоставляемые «пропагандистами» Института. Телевизионные фильмы, интервью и репортажи с выставок по сей день тепло вспоминаются любителями прекрасного. Лучшим же доказательством плодотворности и значимости стараний сотрудников нашего отдела стали сотни тысяч посетителей выставок, нередко выстраивающихся в очередь, чтобы ознакомиться с результатами труда замечательных советских реставраторов!

Не побоюсь сказать, что больше всего мы обязаны успеху выставочной деятельности отдела, если не считать его сотрудников и руководство института, двум директорам: В.А.Пушкареву, словно специально изгнанному из родного Ленинграда в Москву, где он сделал оазисом культуры Центральный дом художника, и Н.И.Сердюку, руководившему ленинградским Манежем. Это были настоящие единомышленники, постоянные помощники и самые верные друзья. Дом на Крымской стал основной площадкой для экспонирования лучших выставок отдела и центром его пропагандистской деятельности. Именно здесь проходили конференции, встречи реставраторов, а устный альманах «Поиски, находки и открытия» пользовался у москвичей не меньшей популярностью, чем лучшие консерваторские концерты. Благодаря ленинградскому Манежу, мы получили возможность живого общения со зрителями культурной столицы и обмена опытом со здешними коллегами-реставраторами. Не менее важными стали для нас и отчеты перед жителями русской провинции, а выставки в Ярославле, Костроме, Пскове, Вологде, Петрозаводске и других ее городах были не менее посещаемы, чем в двух столицах.

На колокольне жилось споро и дружно, но отделу, безусловно, требовалось капитальное помещение, где можно было бы разместить наряду с реставрационными мастерскими и комнатами научных сотрудников, специализированный выставочный зал. Заручившись рекомендательными документами и поддержкой этого серьезного начинания в Министерстве культуры СССР, стали мы подыскивать с помощью добрых знакомых из Московской инспекции по охране памятников постройку нежилого фонда, наиболее подходящую для наших целей. Это было увлекательное путешествие по старой Москве и знакомство с чудом сохранившимся старинным зданиям. Заведующая отделом нежилых помещений Ленинского райисполкома Г.М.Гусарова, обеспечившая немало художников творческими мастерскими на своей территории, давала «наводки» на освобождающиеся постройки, а мы одну за одной их отвергали, как, например, усадьбу Аксаковых в Сивцевом вражке или мастерскую Репина в Земледельческом переулке, пока не остановились на «Доме Палибина» - деревянной усадьбе возведенной в 1818 году, в период бурного строительного подъема, наступившего после изгнания Наполеона из Москвы, и тихо доживавшей свой век в Долгом переулке (ныне улица Бурденко, 23).

«Принадлежавший вначале коллежскому советнику Г.А.Палибину, дом потом перестраивался, а после революции заселялся сначала отдельными семьями, а потом и вовсе превратился в коммуналку. В начале 1980-х годов жильцов отселили и дом передали Министерству мясной и молочной промышленности СССР, начав одновременно обследование его деталей. Открытие, сделанное в результате изучения парадных комнат, - живописная роспись по бумаге стен и потолков – стало своего рода сенсацией», - эти слова написаны бывшим руководителем архитектурно-реставрационной мастерской № 7 института «Спецпроектреставрация» В.А.Резвиным. Мы бесконечно благодарны ему, архитектору Сергею Киселеву, автору проекта реставрации, архитектору А.Дубовик, инспектору Э Добровольской и всем, принимавшим участие в восстановлении нашего дома, сохранении его живописного убранства, редких печных изразцов. Не было конца нашему счастью, когда в октябре 1989 года пахнущий свежим деревом особняк принял первых посетителей выставки «Вновь открытые произведения русской и западноевропейской живописи ХУ1-Х1Х веков», составленной из работ сотрудников отдела. За почти прошедшее двадцатилетие многие десятки выставок были подготовлены и показаны на улице Бурденко, 23. Теперь трудно представить художественную жизнь России без наших открытий и находок, а мы обрели немало почитателей и постоянных посетителей среди различных слоев московской общественности.

Мы любим и чтим «Дом Палибина» не меньше, чем свои родные очаги. Так получилось, что почти десять лет болезнь не позволяла мне приходить на улицу Бурденко. Это были очень трудные годы, ибо я не представляю своей жизни без дорогого сердцу отдела. Состав его сотрудников претерпел значительные изменения за прошедшие годы. Ушли от нас Света Горбачева, Алла Сват, Саша Быков, Юра Африн. Но мы продолжаем дружить и поддерживать с ними творческие связи. Тем же, кто покинул «Дом Палибина» и не желает больше в нем появляться, Бог судья. Значит, они были временными гостями на нашем празднике рабочего и человеческого счастья. Мы же до конца своих дней останемся верными насельниками своей обители, которую предстоит нам обихаживать, обновлять и хранить для потомков.

Савва Ямщиков